Рина
После второго раза мы как с цепи сорвались. То ли я, то ли он. Вдвоём. Целовались, ласкали друг друга. Он брал меня ещё трижды. И с каждым разом всё дольше. Не знаю, как он ещё не истёр свою большую штуку. У меня же внутри всё горело. Но это была приятная боль.
Под конец я почти выдохлась. Да и он устал, насытился, но ему словно мало было. Тянулся как слепой. Сжимал меня нежно в объятиях.
Ни одного по-настоящему грубого жеста. Ни одного оскорбляющего слова. Он… как будто боготворил моё тело. Любил его, как произведение искусства. Поклонялся, отдаваясь полностью, до предела. Какое-то отчаянное желание подарить мне слишком много. Даже выше того, что он мог дать. Так мне казалось.
Он сдался первым. Расслабился. Но продолжал удерживать меня руками и ногами.
– Не уходи, – пробормотал сонно, уткнувшись носом в мою шею. Он вырубился как солдат, сражённый пулей. Засопел, задышал глубоко и размеренно. А я, подождав для верности несколько томительных минут, встала. Одевалась не спеша. Чулки порваны в хлам. Но у меня в сумочке колготы. Я запасливая.
Моя охота закончена. Я получила больше, чем смогу съесть и переварить.
– Прощай, – прошептала почти нежно и коснулась губами небритой щеки. Он потянулся за мной во сне. А я замерла, испугавшись, что сейчас он откроет глаза. А мне нужно уйти. Я и так задержалась непростительно долго.
Но нет. Сон его был крепок. Умаялся.
Уходила я тихо. Прошла мимо девочки-администратора. Та таращилась на меня, но вопросов не задавала. Знаю: я выгляжу несколько иначе, чем она запомнила. Ещё бы. Макияж безнадежно испорчен, мне удалось лишь слегка его подправить, чтобы уж совсем не выглядеть использованной жалкой шлюхой.
Но я себя такой не чувствовала. Я была пуста и полна одновременно. Пуста до тошноты, потому что было слишком много секса. Полна – потому что чувствовала удовлетворение.
Я уносила его член между ног – слишком яркое ощущение. Такое, будто он остался глубоко во мне. Мне стоило большого труда идти ровно и соединять ноги. Меня шатало и штормило. Хотелось шагать, широко расставив ноги, чтобы хоть немного избавиться от его присутствия во мне.
Он не просто долбил меня членом. Он достал куда-то гораздо глубже, как и хотел. Я помнила его взгляд там, когда мы только встретились.
Не знаю, зачем ему это было нужно. Но он поступил так, будто я ему принадлежу. Словно я его женщина. Поэтому он имеет право засаживать мне так глубоко, как ему виделось.
– Ты почему так долго? – у Веточки встревоженное лицо. Она заламывает руки и беспокойно переступает с ноги на ногу, не в силах остановиться. – Сумасшедшая! Скоро утро!
– Всё хорошо, – улыбаюсь я ей.
Веточка осекается и вглядывается в моё лицо.
– У-у-у… подруга… Тебя что, наконец-то проняло? Нашёлся тот, кто смог тебя разбудить, спящая моя красавица?
– Что, так заметно? – не могу стереть с распухших губ идиотскую счастливую улыбку.
– Очень, – кивает она. – Ты наконец-то кончила, да? – ей любопытно. Она хочет подробностей.
– И не один раз, – подтверждаю её догадку.
Она тянется ко мне и целует в щёку.
– Страшно мне за тебя, – вздыхает сокрушённо.
Я приподнимаю брови. Мне так хорошо сейчас, что не хочется думать о завтра, которое уже наступило.
– Почему? – всё же спрашиваю.
– Потому что это всё меняет. И станет ещё тяжелее, когда…
Я быстро кладу палец ей на губы.
– Не надо. Я подумаю об этом потом. У меня есть целый день, чтобы радоваться и быть счастливой.
