Тёмная угроза неизвестности - страница 12

"Жадность, скупость погубили души

Для расточителей, купцов одна обитель

Для грешника с душой заблудшей

В четвёртом круге есть свой Повелитель"

Каждое слово, каждое предложение, казалось, вонзалось в душу, оставляя незаживающие раны. Люди в комнате начали терять самообладание. Один за другим они падали на колени, зажимая уши руками, но музыка продолжала свою разрушительную работу. Крики боли смешивались с нечеловеческим грохотом, заполняя комнату звуковой волной, от которой кровь текла из ушей, а тела содрогались в конвульсиях.

Эрл, стоящий среди хаоса, чувствовал, как земля уходит из-под ног. Он пытался удержать равновесие, но волна звука буквально сбивала его с ног. Вокруг него люди уже лежали без сознания, их лица были покрыты кровью, а глаза закатывались под веками. Но Эрл продолжал бороться. Он знал, что должен идти дальше, несмотря ни на что, но музыка из преисподней, взяла над ним верх, и он упал на пол.

Глава IV

Погружение в туман.

Эрл проснулся в каком-то странном месте, похожем на санаторий. Комната, в которой он оказался, напоминала палату старого госпиталя: высокие потолки, облупившаяся краска на стенах, пыльное окно с видом на густой лес. Свет проникает сквозь щели в зашторенных окнах, но он тусклый, серый, словно снаружи вечный полумрак. Постель под ним жёсткая, простыня холодная и влажная, будто её недавно стирали, но забыли просушить.

Он поднимается с кровати, чувствуя головокружение и слабость. Голова болит, и он не может вспомнить, как попал сюда. Последнее, что помнит, это шум музыки в отеле и запах гари… А потом – ничего. Как будто память стерлась, оставив лишь обрывки образов и звуков.

В комнате царит тишина, нарушаемая лишь редкими скрипами старых досок пола. В углу висит зеркало, покрытое паутиной трещин. Глядя в него, он замечает, что его волосы спутаны, и на них даже осталась штукатурка, лицо бледное, а глаза красные от недосыпа. Одежда на нём грязная и помятая, как будто он долго спал в ней.

Вдруг он слышит тихий шёпот за спиной. Оборачивается, но никого нет. Только холодный сквозняк проходит по комнате, заставляя волосы встать дыбом. Шёпот повторяется, но теперь он ближе, словно исходит из самой стены. Слов невозможно разобрать, но тон их угрожающий, настойчивый.

Решив, что пора уходить отсюда, он направляется к выходу.

Рядом с дверью стоял мужчина с тяжёлыми сумками. Он курил сигарету, глядя в никуда, и выглядил совершенно подавленным. Его одежда изношена, лицо покрыто щетиной, а взгляд пустой, как у человека, потерявшего надежду. Когда Эрл приблизился к нему, он медленно повернул голову и смотрел на него пустыми глазами. В его лице он узнал Плутоса.

"Оно нас не выпустит," – произносит он тихо, будто выдавливая слова из пересохшего горла. "Мы то ли в аду, то ли в лимбе." Его голос звучит мрачно и безнадёжно, словно он давно смирился с судьбой.

Дверь деревянная, старая, с потрескавшейся краской. Ручка холодная на ощупь, словно сделана из металла. Он берёт её, но она не поддаётся. Кажется, что сама дверь сопротивляется его желанию уйти. Его встретила давящая, необъяснимая тревога. Что-то было не так. Стены казались ближе, воздух – тяжелее. . Это место, призванное исцелять, медленно сводило его с ума.

Лонг посмотрел на часы, которые висели на стене, но и в них он обнаружил что-то странное, время в санатории начинает вести себя странно: часы идут назад, дни сливаются друг с другом, и Эрл теряет счет времени.