Скинув туфли, она вслед за другом забралась по лестнице. Прошла в дверь, придерживая юбку.
Захлопали крылья. Рядом нежно заворковали.
– Привет-привет, мои дорогие! – тут же откликнулся Эван. Взял на руки первого голубка, накормил зерном и предложил Сандре: – Погладишь? Не бойся!
Сандра и не боялась. Легонько провела пальцем по тёплой, белой головке, погладила пышный, богатый хвост. Милота!
Сандра мгновенно влюбилась в крылатых. А как было не влюбиться? Такие мирные, красивые, волшебные… На Эвана похожи.
Вскоре Сандра знала все породы, что были в голубятне, и начала различать отдельных птиц по именам. Голуби не страшились её, приняли почти сразу.
– Ты им по душе, – с улыбкой говорил Эван. – Добрая и красивая.
Сандра розовела. Дни шли.
Сандра училась, внимая наставлениям папы. Готовилась к поступлению в институт… А в свободное время – бегала к Эвану: в голубятню, на танцы или просто повидаться. Сандра никогда не говорила с ним о будущем, отгораживаясь от грядущего, как могла. Здесь, с Эваном, было только настоящее: блистательное, радостное и полное добра.
Однако ночью, когда Сандра, словно кино, просматривала в уме прошедший день, на неё накатывал страх – мучительный, беспощадный. В темноте комнаты мерещились силуэты: бригадмильцы, дружинники, ножницы и ремни…
И перья, выдранные из крыльев.
Стоило это понять, как Сандра резко садилась на постели и включала ночник. И ещё долго сидела при свете, обняв руками колени, таращась в углы комнаты. Смотрела на тени и чувствовала – каждым волоском! – как они ждут нового прихода тьмы. Чтобы проползти змеями, припрыгать ядовитыми пауками… Обернуть её всю, как тёмным коконом.
Казалось, тени шепчут ей угрозы и предостережения. Говорят, что счастье не может длиться вечно, что неизбежно придёт чёрная полоса. И Эван, Эван…
В такие моменты Сандра будто сходила с ума. Хотелось прокричать, проорать на весь дом: «Уходите!» Вытянуть руку, приказать, точно колдунья, теням.
Это было глупо. Так глупо.
И тени, и страхи – все они уходили под утро. Исчезали, как нечисть, с первым криком петуха. Сандра вставала, натягивала на лицо улыбку. И шла завтракать. День за днём, день за днём, пока…
***
Она проснулась от прикосновения. Резко открыла глаза и…
Дыхание перехватило, мигом. Ибо в ногах кровати сидел Игорь: довольный, с улыбкой на лице…
И рукой на её лодыжке.
– Ну? Как ты, пташка?
Сандра ахнула, попыталась было отползти, но пальцы жениха мигом сомкнулись теснее, будто кандалы.
– Ты что себе позволяешь? – поборов шок, выдавила Сандра.
Игорь не повёл и бровью. Сказал только, сузив глаза, но с той же улыбкой:
– Нет, это ты что себе позволяешь, пташечка?
– Я не по…
– Всё ты понимаешь, – перебил Игорь, покрепче сжав пальцы.
– Мама! Па…
– Не дери глотку, они ушли. Погулять решили, все трое… А я за тобой приглядеть остался. Соскучился.
– Не ври! – выплюнула Сандра.
Извернулась, чтобы врезать гаду свободной ногой…
Но тот оказался быстрее.
Миг – и она корчится под ним, прижатая к постели, трепыхается беспомощно.
– Сволочь! Пусти!..
– Ну уж нет, пташка, – рассмеялся Игорь. – Долеталась, да? Догулялась без меня?
– Помогите!
Стены толстые, зато форточка открыта. Вдруг, кто услышит, вдруг…
– Дура, – почти с нежностью произнес Игорь. – Думала, я ничего не узнаю? Про голубка твоего, а?
Сандра застыла, оборвав крик.
– Думала, тебе всё сойдёт с рук? Никто-никто не узнает?
