– Ты уверена, что это не кошмарный сон? – тихо спросил он. – И что однажды мы все-таки проснемся?
Я посмотрела вперед на дорогу, на то, как пыль, которую приносил из пустыни ветер, покрывает ее блестящей пленкой – золотистой, хотя солнце давно скрылось за серыми облаками.
– Уверена, – через некоторое время кивнула я.
Потому что те, у кого есть мечта, всегда просыпаются, оставляя своих чудовищ позади.
Громыхнул гром, и сразу же закапал дождь. Мы как раз выехали из Мохаве, небольшого городка у подножия скалистых гор. Вдалеке, на острых вершинах, обозначились первые проблески зеленого.
– Гостиница «В те времена». – Коул показал на небольшую двухэтажную постройку, приютившуюся на углу. – Заедем туда. Нужно добыть ребятам новую машину, да и эту тоже сменить.
Жизнь уже давно покинула этот город. Здания, дома и магазины пришли в упадок – заботиться о них было некому. За время наших скитаний я уже привыкла к таким картинам, и меня не охватывал ужас при виде пустых детских площадок, свежих могил на кладбищах, запертых и заколоченных домов. Даже Калифорния под управлением Федеральной Коалиции, а не правительства США, оказалась уязвимой перед новой реальностью экономических неурядиц, с которыми с трудом справлялись остальные штаты.
– Возможно, кто-то здесь все же остался, – возразила я, – чтобы присматривать за этим местом.
– Посмотри на машины, – возразил Коул. – Они покрыты грязью. Значит, уже давно здесь стоят. К тому же я не заметил никакого движения ни в окнах отеля, ни на его территории. Паркуйся. Заезжай вон туда, поближе к серой «Тойоте».
Я заглушила двигатель, а Коул убедился, что Клэнси по-прежнему без сознания и надежно связан стяжками. Пока он осматривал машины в поисках той, чтобы завелась и была заправлена, я выбралась с водительского места и торопливо зашагала к кузову, чтобы отвязать брезентовый тент. Все трое одновременно зашевелились, моргая от тусклого солнечного света.
– Привет, – сказала я, поддерживая Лиама за руки, чтобы помочь ему слезть на землю. – Ты в порядке?
Кивнув, Лиам благодарно сжал мое плечо, метнувшись к Толстяку.
– Толстяк… погоди… вот черт, приятель…
Без очков парень вообще ничего не видел и, споткнувшись о выбоину в асфальте, упал, а Лиам не успел его подхватить. Протянув Толстяку здоровую руку, чтобы тот поднялся на ноги, Лиам потащил друга за парковку, и они исчезли за углом отеля. По тому, как быстро и ничего не объясняя, парни ушли, стало понятно, куда они так торопились.
– Ехать спереди было так же классно, как сзади? – спросила Вайда, спрыгнув с кузова, и потянулась, захрустев суставами.
– Никто никого не убил, – ответила я. – А ехать в кузове было совсем ужасно?
– Не-а, – пожала плечами Вайда. – Хотя, конечно, не слишком удобно и холодно. Однажды ты очень резко повернула, и Бабуля случайно распустил руки. Каждый раз, когда я об этом упоминаю, у него такой вид, что он вот-вот умрет от стыда. Короче, я собираюсь выжать из этого все, что можно.
– Тебе обязательно это делать? – с упреком спросила я.
– Почему бы и нет. Его сильнее бесило, когда мы стали играть, выясняя, кто сможет придумать ему худшее прозвище.
– Дай угадаю: ты выиграла?
– На самом деле, это был Бойскаут. Да ладно тебе. Он предложил «Пухлый-Пухлый-Чух-Чух». Даже я не смогла бы лучше! Я чуть не описалась от смеха.
Я подумала, что Толстяк заслужил долгие и крепкие объятия.
