Читать онлайн Алексей Черкасов - Тёмные воды. Зимний апокалипсис

…я оказался в лесу. В левой руке у меня был заряженный арбалет. Справа я услышал шорох и оглянулся на звук. Великолепный олень смотрел на меня из-за кустов. Поняв, что обнаружен, он развернулся и побежал по лесу. Инстинктивно взметнулся в руке арбалет, но по мелькающему среди деревьев пятну попасть было невозможно, и я помчался вслед за животным. Олень словно издевался. Он то убегал, то останавливался и поджидал, чтобы при моём приближении снова умчаться, как будто приглашая куда-то.

Я весь изодрался о сучья кустарника, репьи набились в одежду и даже в волосы. Когда отчаяние заставило меня прекратить преследование, олень снова остановился на лесной поляне. Он стоял на открытом месте, повернув в мою сторону морду. Сил подкрадываться не осталось, и я просто вышел на травяной ковёр перед оленем. Красавец больше не пытался убежать, но едва арбалет вытянулся в его сторону, сделал прыжок в сторону и передо мной открылся берег перед небольшим озерцом.

Я спустился к нему. Чуть левее раздавались девичьи голоса. Прекрасная девушка, обнажившись, стояла ко мне спиной. Длинные локоны лежали на её плечах, достигая талии и подчёркивая округлые ягодицы и бёдра. С неё стекала вода, видимо, прелестница только что вышла из озера. Рядом суетились молоденькие служанки. Одни вытирали её полотенцем, другие расчёсывали прекрасные волосы золотым гребнем.

«Сами боги привели меня сюда показать мне мою судьбу», – промелькнула мысль. Решительно двинулся я к девушкам, чтобы предъявить права на божественную красоту.

Госпожа, уловив движение, обернулась ко мне, и девичья грудь притянула мой взгляд. Гнев сверкнул в глазах красавицы, она нахмурилась, и на мгновение возник хтонический образ, который ринулся на меня из бездонного чрева небытия с живущей там демонической сущностью. На мгновение промелькнул оскал разъярённой медведицы – это был демон в образе зверя, и этот демон собирался уничтожить меня.

В тот же миг служанки, спохватившись, кинулись наперерез, чтобы скрыть от меня красоту госпожи. Но я уже не думал о её красоте. Ужас наполнил моё существо, и я замер на месте.

Хтонический образ исчез, и на месте ужасного демона снова оказалась красавица. Она весело подмигнула мне и низким грудным голосом сказала: «Что остановился, красавчик? Иди веселиться с нами! Редко встретишь такого красивого мужчину. Каждая из нас мечтает полежать с таким!». И она засмеялась, а вслед за ней засмеялись и служанки.

Но я уже видел её настоящий облик. Это была богиня, которая сулила мне смерть и отмщение. Встречи с ней я искал, но при других обстоятельствах. Меня заманили в ловушку, нужно было бежать. Я рванулся было, чтобы укрыться за деревьями, но ноги одеревенели и не слушались меня. Я отвернулся, схватился руками за голову, и пальцы мои наткнулись на рога, торчащие из жёсткой шерсти. Тут же руки обратились в копыта. А в пяти шагах стояла прекрасная и грозная богиня, которая показывала на меня пальцем и смеялась: «Смотрите-ка! Он стал ещё красивее!».

Затем она взяла лук, переданный ей кем-то из служанок, и натянула тетиву…

Я не знаю, когда началась эта космическая «дуэль». Если где-то на Земле остались учёные, они, наверное, уже нашли ту точку на шкале времени, когда моя планета начала свой путь в бесконечную зиму. Сегодня, когда за окном минус сто двадцать, полумрак, и на крыльце кипят лужицы кислорода, я вспоминаю…

Для меня это началось августовской ночью в Полянах. Поляны – заброшенная деревушка на берегу одного из небольших притоков Вороны в Тамбовской области. Здесь жили только несколько стариков в пяти-шести дворах. В деревне давно не было администрации, но сохранилось здание библиотеки и даже книги в нём.

Поляны нашёл случайно Игорь, мой друг детства, когда, проезжая лет десять назад по трассе, остановился из-за поломки и отправился на поиски автомастерской. Ориентировался он при этом на спутниковую карту в смартфоне, которая и привела его к вечеру, уставшего, сюда, в Поляны. Автомастерская здесь, действительно, была, если можно было назвать таковой гараж в одном из дворов, где вечно пьяный Генка, считавшийся в деревне автомехаником и образованным человеком, держал мотоцикл с люлькой для поездок «в цивилизацию».

Генка согласился посмотреть Игореву машину, на мотоцикле сгонял вдвоём с соседом на трассу, что-то там, как он выразился, «наживил в нутре» и с грехом пополам пригнал легковушку в свой двор. На ремонт взял неделю, и всю эту неделю Игорь жил в доме одинокого деда, гулял по окрестностям, рыбачил на речке и купался в озере неподалёку. Поляны так ему понравились, что он договорился с Генкой, и тот за гроши продал ему стоявший на берегу дом. Неизвестно, принадлежал ли тот ему, но Генка заверил, что с домом «всё будет пучком» и, как позже выяснилось, не обманул. В Пензе Игорь снял с карты необходимую наличность и на обратном пути завёз деньги в Поляны.

С тех пор мы – я, Игорь и третий наш приятель Сергей Иванович – каждый год катались сюда в отпуске отдохнуть от городской суеты. В пятистах километрах от цивилизации (а здесь не только интернета, но даже и радио толком не было) удавалось отвлечься от суматошной работы вперемежку с политикой и, вернувшись через месяц в столицу, почувствовать себя дикарями в каменных джунглях.

В этом году, по стечению обстоятельств, я стартанул в Поляны на неделю раньше друзей: Игорю пришлось задержаться из-за внезапно привалившей работы, Сергей Иванович уехал на похороны сослуживца, ну а я, чтобы не сидеть в одиночестве в четырёх стенах московской квартиры, рванул в деревню один. Недели, по нашим прикидкам, мне должно было хватить, чтобы привести брошенный на год дом в жилое состояние.

Лето выдалось дождливым, холодные пасмурные дни стояли полтора месяца, и на пути в Поляны дорогу заливало так, что иногда впору было плыть на лодке, а не ехать на авто. Грунтовка с трассы напоминала болото, несколько раз я застревал в грязи, и только хорошие ходовые качества моей «Нивы» помогли мне кое-как добраться до деревни.

Прибыв в Поляны, я обнаружил, что население снова убыло: на погост отнесли тётку Марфу и обоих братьев Крутилиных, которым, кажется, перевалило уже за сто лет. В строю оставались Иван Васильевич, которого все величали дедом Мазаем, похоже, за обладание лодкой, бодрая, несмотря на возраст, бабка Таисия Прокофьевна и сравнительно молодой Степан Егорович – шестидесятипятилетний крепко сбитый жилистый дядька, с которым мы и скоротали первый вечер по моём прибытии. От него я узнал и о смерти соседей, и о том, что Генка, наконец, «взялся за ум», бросил лентяйничать и лоботрясничать и уехал весной в Пензу за лучшей долей. Магазин, раньше открывавшийся раз в неделю, теперь работал раз в месяц, когда Зойка, молодуха из райцентра в пятидесяти километрах, приезжала сюда на разваленном «жигулёнке» с мешком провизии и, матерясь, отпирала проржавевший замок таким же ржавым ключом.

Вообще в Полянах долгожительство было какой-то местной особенностью, практически все старики доживали до девяноста лет, а многие уходили и за сотню. Здесь любили это обсуждать, приводя разные объяснения такому феномену. Нам эти разговоры казались чудачеством – местными легендами, существующими всегда и в любом селе.

Посиделки с Егорычем затянулись допоздна, старика сморило, и он уснул, растянувшись на широкой лавке между столом и стеной. А я глянул на часы (времени было около двух ночи) и вышел на крыльцо перекурить. Небо впервые за месяц с лишним прояснилось, и моё внимание привлекла яркая багряно-красная звезда. Она была намного крупнее других звёзд, и сперва я принял её за увеличившийся в размерах Марс, однако быстро понял, что красная планета здесь не при чём – она не могла бы сблизиться с Землёй настолько, чтобы приобрести такой размер и яркость.

Звезда светила так ярко, что мне даже показалось, будто предметы отбрасывают слабую тень, порождаемую её блеском. Поднеся руку ближе к стене, я убедился, что это, действительно, так, да и сама рука освещалась слабым красноватым светом, впрочем, перебитым серебристым, как только Луна вышла из-за облачка.

Поудивлявшись, но решив, что разбираться в этом дело не моё, а астрономов, я вернулся в дом. Егорыч спал на лавке, шумно всхрапывая, и в лунном свете выглядел несколько апокалиптично. Накинув на старика клетчатый плед, я бросил на пол старый матрас, извлечённый из шкафа, и, оказавшись на нём, мгновенно уснул.

Проснувшись наутро, я обнаружил, что Егорыч уже ушёл. Плед был аккуратно сложен и лежал на краю лавки. Я умылся из рукомойника и рассмотрел в облупившееся зеркало основательно выступившую щетину – в отпуске я всегда даю лицу отдохнуть от бритвы.

Нужно было прибраться в доме к приезду Игоря с Иванычем. Впрочем, особенного беспорядка не было, Генка поддерживал здесь кое-какой порядок, пока не уехал. За три-четыре месяца после его отъезда только пыль скопилась, и я принялся протирать мебель и пол. Вода у меня была в колодце, колодец до вчерашнего дня был накрыт, а вчера мы с Егорычем сняли крышку и взяли воды для насущных нужд.

Покончив с этим примерно к обеду, я пошёл выпрашивать у Егорыча баньку, тем более, что тот и сам накануне о ней упоминал. С похмелья голова была немного тяжеловатой, а парная в таких случаях действует безотказно. Егорыч жил через двор и уже ждал меня, растапливая баню, у которой было два выхода, и второй, «пожарный» как его называл старик, выводил аккурат к мостку на речке, откуда можно было прыгать в воду. Глубина здесь была небольшой, но для «освежиться» – в самый раз.

Банька затянулась, и когда я выбегал из парилки в очередной раз, Солнце уже клонилось к закату. Вынырнул я лицом к востоку и увидел там, градусах в двадцати пяти от горизонта вчерашнюю красную звезду.

До сих пор я думал, что среди бела дня в небе можно увидеть только одну звезду – Венеру. Но, во-первых, Венера всегда идёт рядом с Солнцем, поэтому она видна или на восходе, или на закате, когда солнечные лучи не перебивают её яркость, а во-вторых, Венера светит молочно-белым светом, а эта звезда – красным. Да и размер – она отнюдь не была точкой в небе. Это был малюсенький, но диск, у которого, присмотревшись, я даже различил неровные края.

После парилки в голове прояснилось, и звезда вызвала у меня интерес. Подошёл Егорыч, проследил мой взгляд:

– Никогда такой в нашем небе не было, – и тон у него при этом был такой, будто звезда в наше небо пришла из какого-то вражеского неба, от которого, как известно, можно ждать чего угодно.

Я вышел на берег, и Егорыч протянул мне полотенце.

– Или ещё попаримся? – спросил старик.

– Не, хватит, – отказался я. – Пойду ужин готовить да вещи разберу. А то вчера и кровать не разобрал, на полу пришлось спать.

– Тебе бы на тот берег сплавать, водички из родника попить для-ради… прогонит бодун.

Егорыч говорил об источнике за рекой, который был виден в окно нашего дома, выходившее на реку. Сельчане говорили, что в нём была какая-то святая вода с необыкновенными свойствами. На первых порах мы пару раз набирали оттуда воду, она была вкусная, с приятно-солоноватым привкусом. Но нам лень было ходить с вёдрами в обход через деревянный мосток, когда прямо у порога был колодец. Я махнул рукой и пошёл домой.