– Вы знали, да? – с трудом вставила я между всхлипами. – Знали, что так будет? И Эль знал, и Айзен. Все, кроме меня. Это все из-за того, что я черный феникс!
Драмиэль присел на корточки и заглянул мне в глаза.
– Эй, – сказал он, что-то ища в моем взгляде, – ты не только черный феникс. Ты еще и дракон.
– Король об этом не упоминал. Он говорил только о сущности феникса, – всхлипнула я.
Никогда не была плаксой. Что со мною случилось?
Дядя протянул мне платок и поднялся.
– Ты еще и дракон, – повторил он. – Не знаю, как так случилось, но в тебе есть обе сущности. Да, твой дракон очень слаб, но он ощущается. Если мы сможем его усилить и пробудить, то у короля не будет причины запрещать этот брак. Тем более ты для Айзена – истинная пара. Принц не сможет от тебя отказаться.
– Ага, – я невесело усмехнулась. – Он вчера уже грозился отказаться от трона.
– А вот этого ему ни в коем случае делать нельзя, – посуровел Драмиэль. – Правопреемство не должно нарушаться. Так что все, будем растить твоего дракона.
– Растить дракона? – от удивления я даже всхлипывать перестала.
– Конечно. Вырастим большого и сильного, чтобы ты могла обернуться. Это заткнет рот всем недовольным.
– Но вы говорили, что у меня не получится, что я уже слишком старая и не пластичная для оборота…
– Мало ли что я говорил, – перебил он с досадой. – Да, это практически невозможно. По крайней мере, наша история не знает таких случаев. Но она не знает и случаев, когда ребенок получал ипостаси обоих родителей. Так что в теории все возможно. Я подумаю и составлю для тебя особую программу тренировок. Это лучше, чем сидеть и рыдать.
Последние слова были камнем в мой огород.
Я обиженно шмыгнула носом и прохныкала:
– Он еще про моего отца говорил.
– И что он говорил? – прищурился ректор.
– Что снимет с него обвинения и отпустит, если я откажусь от Айзена… – призналась я.
– Вот так легко?
– Не совсем. Ротберг должен дать клятву о неразглашении, а он не хочет ее давать.
– Но даст, когда узнает о дочери, верно?
Я кивнула.
Драмиэль покачал головой:
– Я знаю своего брата. Если бы он хотел дать эту клятву, то дал бы уже давно. Там что-то очень серьезное, возможно, даже опасное для всех нас, всего Ленорманна. Иначе король не держал бы его столько лет в изоляции.
– И что же нам делать?
– Пока ничего. Выжидать.
– Чего выжидать? Вы не слышали, он угрожал моим близким! Сказал, что вы можете пострадать. И госпожа Гилли тоже!
– Ну это вряд ли, – хмыкнул дядя. – В своей академии я смогу себя защитить и Джиллиан тоже.
– Как защитили невест?
Ох, мне не стоило этого говорить. Но слова уже вырвались.
В воздухе повисло молчание.
– Ты права, – Драмиэль тяжело кивнул. – Я сделал все, что мог, чтобы защитить девушек. Но мои потуги оказались бесполезны против неуловимой силы феникса. Слишком много времени прошло с тех пор, как наш мир видел последнего из даргемцев. Мы утратили знания о них и способы бороться с ними. У вас другая, неподвластная нам магия, другое мышление, другие приоритеты. Я даже тебя не всегда понимаю. Это, конечно, не снимает с меня вины. Но король – не феникс, он дракон. Знакомый дракон. Мне понятны его мотивы.
“У вас”. Кажется, это все, что я услышала. Даже для своего дяди я до сих пор оставалась чужой.
– Отец вряд ли захочет видеть меня, – прошептала, когда он замолк. – Особенно если узнает, что моя мать была фениксом. А может, он это знал… Потому и сбежал.
