Но Борис Кириллович только покачал головой. Вид у него был мрачнее самой мрачной тучи.
Вместо него заговорил Волк:
«Рита права. Ты знаешь мои подозрения, вожак. Ты знаешь ситуацию на твоей земле. Что нам делать, решай сам».
Начальник Заповедника ответил не сразу.
Какое-то время он молча загибал пальцы, сперва на одной руке, потом на другой. Затем достал толстую ученическую тетрадь, погрузив для этого руку по локоть в пространство. И нет, не взялся за вычисления – пока просто принялся выстукивать по твердой поверхности Болеро.
Рита смотрела на жившие, казалось, своей жизнью пальцы наставника и думала: что же произошло? Почему так резко свернули прыжки? Неужто этот Архип настолько страшен?
А начальник Заповедника молчал долго. Так долго, что Рита устала задаваться вопросами…
Тут-то волхв и закончил размышлять.
– Ну что, ребята, – тяжело вздохнул он. – Внимательно послушайте сейчас то, что я вам скажу. А потом мы вместе решим, как нам с вами поступить.
Рита слушала наставника, открыв рот. Оказывается, пока они держали экзамен по воздушной стихии, в их домик действительно проник давешний хам Архип. И не просто проник, но еще и подложил зловредную метку!
– Потом полюбуетесь, – упредил желание подростков волхв. – Она, так сказать, с юмором. Так вот, метка эта – полбеды. Справиться с ее последствиями хоть и трудно, но все-таки можно. Вполне вероятно, нам даже удалось бы обойтись малой кровью: вырастить вам новую избушку, выдать новые вещи… Не смотри на меня так, Рита, положение очень серьезное. Да, синтезатор и барабаны ты тоже получишь, не переживай. Будут лучше прежних.
Музыкальные инструменты Рита проигнорировала.
– Так это для нас растят избушку? – Указала она на друидов, тянувших песню на сосновом языке.
Стены нового жилища поднялись уже на пять бревен от уровня газона.
– Нет, – покачал головой волхв. – Вашей избушкой мы еще займемся. Это для Архипа, с защитой, чтобы он больше никому не смог навредить. Но чует мое сердце, это было только начало… И все равно, это не отменяет того, что вы, дети мои, сами себя загнали в ловушку.
– И когда? – по-деловому уточнил Даня.
– Когда прорвали защиту домового и вошли… нет, прорвались на охраняемую им территорию! Видеть этого подростка, мой любопытный друг, а уж тем более спорить с ним было категорически нельзя.
– И почему?
На этот вопрос начальник Заповедника пока и сам ответить не мог, ведь Архипа еще толком не обследовали. Но с вероятностью, приближенной к ста процентам, боевой маг Анатолий, превратившийся в живое приемно-передающее устройство, был по сравнению с Архипом совершенно безвреден и безобиден. К тому же, в отличие от Анатолия, Архипа убрать из Заповедника было нельзя: подростка надо было именно изолировать от внешнего мира. Заповедник – и еще пара-тройка мест на Земле – подходил под эту задачу.
– Волны, Данимир, – наскоро набросав в уме варианты ответа, волхв заговорил именно в терминах волн – чтобы Рита тоже его поняла. – От Архипа исходят волны на частотах именно пубертата. Ты понимаешь, что это означает?
Даня, увы, понимал:
– Под удар попадают только подростки, не дети и не взрослые. И что это за волны? Какова их природа?
– Не знаю, Данимир. Но поверь, я испытываю эгоистичную радость от того, что они свободно, не резонируя проходят сквозь меня.
– Сквозь?! – Рита подавила жгучее желание отряхнуться. А еще лучше – помыться. Или лечь в нижний лазарет. Пусть на сутки, лишь бы очиститься!
