– Это ужасно, – сказала Лена, когда я рассказал ей об этом. – Я не знала, что мой дед был таким чудовищем.
– Это может быть ключом к пониманию, – сказал я. – Возможно, именно насилие, которое он пережил в детстве, стало причиной его безумия.
– Но почему он стал Скульптором? – спросила Лена. – Почему он начал убивать и пытать людей?
– Я думаю, что он видел в этом способ контроля, – сказал я. – В детстве он был совершенно беззащитным, он не мог противостоять насилию своего отца. Став Скульптором, он получил власть над другими людьми. Он мог контролировать их жизнь и смерть.
– Но почему он делал это так… изощренно? – спросила Лена. – Почему он издевался над своими жертвами?
– Возможно, он переносил на них свою ненависть к отцу, – сказал я. – Возможно, он видел в них отражение своего мучителя.
Лена задумалась.
– Все это имеет смысл, – сказала она, наконец. – Но это не оправдывает его поступки. Он не имел права так поступать с другими людьми.
– Я согласен, – сказал я. – Но понимание причин помогает нам бороться с последствиями. Теперь мы знаем, что насилие порождает насилие. Что жертва может стать палачом. И что мы должны делать все возможное, чтобы остановить этот порочный круг.
Мы продолжали свои поиски, углубляясь в прошлое отца Лены. Мы узнали о его увлечении анатомией, о его интересе к искусству, о его странных экспериментах.
Один из местных жителей рассказал нам о старой заброшенной мастерской, где отец Лены проводил много времени в юности. Мы решили посетить это место.
Мастерская находилась на окраине города, в заброшенном здании старой фабрики. Внутри царил хаос. Обломки оборудования, куски металла, старые инструменты – все это было покрыто толстым слоем пыли.
Мы начали осматривать мастерскую, надеясь найти хоть что-то интересное. В одном из углов я наткнулся на старый деревянный ящик. Я открыл его.
Внутри лежали рисунки. Рисунки отца Лены.
Я развернул один из рисунков и замер от ужаса. На нем был изображен человек, привязанный к столу. Его тело было истерзано, изуродовано. На его лице застыла гримаса боли.
Я развернул другие рисунки. Все они были выполнены в том же стиле. Изображения пыток, насилия, смерти.
– Боже мой, – прошептала Лена, глядя на рисунки. – Это ужасно.
– Он был больным человеком, – сказал я. – Эти рисунки – доказательство.
– Но как он мог… – Лена не договорила. Ее голос дрожал.
Я закрыл ящик и отнес его в угол мастерской.
– Мы должны уйти отсюда, – сказал я. – Я больше не могу здесь находиться.
Мы вышли из мастерской и направились к машине. Лена молчала. Я чувствовал, что она потрясена увиденным.
Когда мы подъехали к гостинице, Лена внезапно остановилась.
– Я должна кое-что сделать, – сказала она.
– Что? – спросил я.
– Я должна посетить могилу моего отца, – ответила Лена. – Я должна поговорить с ним.
Я попытался отговорить ее, но она была непреклонна.
– Я должна это сделать, – сказала она. – Это нужно мне для того, чтобы двигаться дальше.
Я сдался.
– Хорошо, – сказал я. – Я поеду с тобой.
Мы отправились на кладбище. Могила отца Лены находилась на окраине кладбища, в заброшенном уголке. На ней не было ни цветов, ни венков. Только простой деревянный крест с выцветшей надписью.
Лена подошла к могиле и опустилась на колени.
– Здравствуй, папа, – сказала она тихо. – Это я, Лена.
Она замолчала, словно ожидая ответа.
– Я знаю, что ты сделал, – продолжила она. – Я знаю, что ты был Скульптором. Я знаю, что ты убивал людей.
