– Их было много у него, – сказал Тони и почему-то смутился. – Как у тебя мальчиков.
– В книге написано…
– В книге он обрисован точно. Но таким он был до девятого термидора.
– Позвольте, профессор! Девятого термидора его казнили на Гревской площади.
– А наполеоновского маршала Нея расстреляли в 1815 году. Однако есть свидетельства, что маршал Ней дожил до глубокой старости в спокойствии и благополучии. Вместо маршала Нея расстреляли уголовника, тело положили в гроб, накрыли маршальской шинелью. Для чего такая инсценировка? Надо было для острастки наказать изменника Нея, но убивать самого популярного маршала Франции? Могли быть волнения в армии. Волнений не произошло, и все остальные наполеоновские маршалы ладили с Реставрацией. Доказательств у истории нет, это гипотеза. Такая же загадка с Сен-Жюстом. В ночь на девятое термидора его арестовали в парижской ратуше, но отвезли не в Консьержери, а в Шотландский лицей у Монтрёйских ворот, превращенный в тюрьму. Есть гипотеза, согласно которой в Шотландском лицее Сен-Жюста опоили каким-то снадобьем и в бессознательном состоянии куда-то умыкнули. Утром гильотина – не на Гревской площади, на площади Революции, теперь это Concorde – отрубила голову другому человеку, внешне похожему на Сен-Жюста. Нашли какого-то глухонемого…
– Кто нашел? Кому это было нужно?
– Мы вступаем в область легенд, фантастических предположений, которые невозможно проверить строго с научной точки зрения.
– Тони! Наука меня не колышет. Сказала бы резче, да боюсь шокировать профессорский слух… Я хочу легенды и тайны. Пожалуйста!
– Понимаешь, якобинский террор создал беспрецедентную в истории карательную машину. Эту технику полицейского сыска потом использовали многие режимы в разные эпохи, Сен-Жюст был начальником Бюро общего надзора полиции. К тому же он обладал исключительной памятью. Живая картотека или, как бы сказали сейчас, компьютер. Кому-то могло понадобиться для дальнейших интриг.
Теперь Дженни не пыталась ловить его взгляд. Наступил редкий момент, когда Тони на нее не смотрел, то есть он смотрел в ее сторону, но кто-то очутился между ними, и этого, видимого только ему, профессор разглядывал. Такова была его манера читать лекцию, вживаясь в образ…
– Наверняка применяли особые препараты, действующие на психику. Пластические операции лица делать давно умели. И что-то еще, то, что мы презрительно называем черной магией, рецепты которой до сих пор не разгаданы. Ладно, для тебя важны тайны и легенды. Мой рассказ по документальному материалу, по дневниковым записям одного безвестного кавалерийского офицера, который после тяжелой контузии потерял память. Дневники могут показаться бредом сумасшедшего, но в них множество любопытных открытий. Совпадений с реальностью. В любом случае, доказано, что у этого молодого капитана был роман с Жозефиной Богарне.
– Это что за баба? – не выдержала Дженни.
– Что за баба? – Тони усмехнулся, и его усмешка адресовалась не Дженни, а тому (той?), кто их сейчас разделял. – По мнению историков, самая красивая баба восемнадцатого века, первая, нет, пожалуй, вторая куртизанка Парижа и, между прочим, будущая императрица Франции.
Получив эскадрон и поселившись в кавалерийских казармах, я все время проводил в манеже и на учениях. Было очевидно, что после длительного лежания в госпитале я потерял профессиональный навык, поэтому, отпустив к вечеру солдат на отдых, я скакал на коне по дорожкам Венсеннского леса, пока совсем не темнело, или фехтовал в манеже с офицерами. В свою комнатушку на третьем этаже я поднимался на ватных ногах и падал замертво в незастеленную кровать. Утром болели руки, ноги. Над корытом с холодной водой я смывал лошадиный и человеческий пот (запах пота меня преследовал!), доставал из развалюхи-шкафа чистую рубашку (о моем белье – за умеренную плату – заботилась маркитантка), и день начинался, как обычно.
