– Обычно он с нее пылинки сдувает.
– Тогда отчего же она так рыдала?
– Мне-то откуда знать?
Кэт пришло в голову, что Раш мог и превысить свои полномочия. Она ничего не знала об этом человеке, кроме того, что он мировой судья и к тому же располагает достаточными суммами денег для весомых инвестиций. Может быть, найдется способ на него надавить?
Бреннан взглянул на Кэт:
– Видели дочь Хадграфта? Я видел. Красавица. – Даже женившись, Бреннан по-прежнему заглядывался на хорошеньких девушек. – И прекрасно образованна, – продолжил он. – Говорят, Хадграфт нанял для нее учителя французского. Наверняка такая роскошь обошлась ему недешево. Если Хадграфт и впрямь настолько богат, у его дочери хватит приданого, чтобы поймать в сети любого жениха по ее выбору. Ей даже красавицей быть не обязательно, но эта девушка просто чудо как хороша. Так с чего же ей лить слезы?
– Если поискать как следует, у кого угодно отыщется повод для слез, – парировала Кэт. – И все-таки я не понимаю, зачем Раш осложняет Хадграфту жизнь.
– Для нас имеет значение лишь сам факт, а не его причина.
Кэт покачала головой:
– Должно быть какое-то объяснение. Наверняка это как-то связано с тем, что Раш вышел из дела.
Они дошли до конторы. Бреннан отпер дверь.
– Нужно, чтобы кто-нибудь за нас вступился, вы согласны? Какой-нибудь влиятельный человек. Другим способом до Раша не достучаться. Иначе так и будем зависеть от его прихотей.
Кэт промолчала. Она понимала, что Бреннан прав, и знала, что он скажет дальше, но не хотела слышать подобных предложений. Однако Бреннана это не остановило.
– Может быть, попросите господина Марвуда замолвить за нас словечко?
Остаток дня Кэт и Бреннан провели, наблюдая за сворачиванием строительных работ на территории богадельни и приводя в порядок свои дела. Когда бригада ушла, они заперли контору и зашагали к стоянке наемных экипажей у Холборнского моста. Кэт, пусть и не без колебаний, оставила Ледварда охранять стройку. Сторож не давал ей поводов в нем усомниться, к тому же внутри хранилось слишком много дорогостоящих предметов и материалов, чтобы бросать их без присмотра.
Возница высадил Бреннана на Сент-Мартин-лейн – в настоящий момент он жил в доме родителей жены – и поехал дальше, на Генриетта-стрит. Чертежное бюро работало на верхнем этаже дома под знаком розы, а прямо под ним располагались личные апартаменты Кэт.
Ее впустил привратник Фибс. В ответ на его приветствие она лишь рассеянно кивнула. Вдруг на Кэт накатила усталость. По лестнице она поднималась медленно, останавливаясь на каждой площадке.
Если Раш не сменит гнев на милость, у них только два пути. Первый – обратиться в суд, в надежде вынудить мирового судью пойти на уступки, но на это уйдет уйма времени и денег. А второй – найти человека, обладающего достаточным влиянием, чтобы надавить на Раша и заставить его снять ограничения.
Бреннан прав. Первый, кто приходит на ум, – это Марвуд. Он служит в Уайтхолле и пользуется доверием власть имущих, у него много знакомых при дворе. Без сомнения, некоторые из них у него в долгу. А лучше всего то, что непосредственный начальник Марвуда – лорд Арлингтон, государственный секретарь и самый влиятельный человек в государстве после короля. Стоит Марвуду довести ситуацию до сведения Арлингтона, и за пару часов дело разрешится в их пользу.
Но в том-то и беда, что Кэт не желала обращаться к Джеймсу Марвуду. Просить его о помощи? Только не это! Их и без того слишком многое связывает: оказанные друг другу услуги, невысказанные слова, нерешенные вопросы.
