Возможно, близнецы тоже любили чёрный, ведь другого цвета у них Дариэль не видела за редким исключением. Пожалуй, это было единственное, в чём они друг друга понимали.
Дариэль сдержала раздражение, Гензель даже в людных местах звал её Алой Леди, а что если кто-то узнает, что это она? Как люди будут на неё смотреть? Более того, плащ был больной темой, ведь напоминал не только о том времени в лесу, но и об умершем отце.
– У меня вообще-то имя есть. Дариэль. Или, может, тебе по слогам повторить? Да-ри-эль! ― едва ли не прошипела она.
Но Гензель лишь засмеялся от её вспышки.
– Какую ты злюку притащил, Волк. Даже ты не такой грубый, ― с улыбкой продолжал Гензель, его тёмно-серые глаза озорно поблёскивали.
Волк всё это время молча смотрел то на Гензеля, то на Дариэль, но волшебнице и не нужно было его заступничество, она привыкла всегда справляться сама. А Дариэль и Гензель всё продолжали припираться, но в настоящую ссору это не переходило, волшебница видела, что Гензель просто любил докапываться до других, а Дариэль, увы, иногда очень легко поддавалась раздражению.
Сайртон встретил их тёплым ветром и более мягким климатом, это обрадовало остальных, но вот Волку было всё равно, его бы устроил и север, если бы там не было столь неспокойно. Волк вообще не понимал, какая им разница на погоду, если Охотники так много времени проводили в тёплых помещениях, набитых людьми и множеством самых неприятных запахов от алкоголя до чего-то похуже.
Сколько уже дней они провели в этой жуткой таверне? Волк не считал, но если остальным нравилось, как и этот город, то Волк уже сходил с ума от запахов людей и рыбы, что так часто доносились со стороны порта. Вот и сейчас дверь скрипнула, принося с собой вместо свежего воздуха букет рыбных ароматов. Волк поморщился, стараясь отстраниться от окружающего пространства и приступил к еде.
Охотники весело переговаривались и набивали животы, они в целом повеселели, когда добрались до Сайртона, второго по важности порта Северных Королевств, одновременно с этим тёплого и уютного города, где, как говорили, было даже спокойнее, чем в столице. Райтан говорил, что сейчас им можно отдохнуть, а затем отправляться на север, ближе к середине зимы им нужно быть как можно севернее. Там гораздо больше разбоев и отчаявшихся людей. Да ещё и Карил обещала холодную и суровую зиму.
На специальной небольшой сцене их весь вечер развлекал сказитель. Его звали Мирг, вначале он рассказывал историю о Рапунцель из далёкого Ильинса. О том, как эта жестокая принцесса убила собственного мужа, выколола ему глаза собственными волосами, а затем её заперли в специальной тюрьме далеко в горах, называемой Милосердной. Как рассказывал Мирг, все тюрьмы часто располагаются в подземельях, имеют маленькие окна и заключённые почти не видят света, Милосердная тюрьма наоборот имеет большие окна высоко в горах, из которых видна чуть ли не половина Ильинса.
Мирг был седым стариком, но его завораживающий голос и активная жестикуляция невольно завораживали всех присутствующих. Сказитель то шептал, то делал паузы, то отвлекался от истории, чтобы пояснить тот или иной момент, как с Милосердной тюрьмой, а затем возвращался. Мирг разводил руками и сокрушался, как же так Рапунцель выбралась из башни с помощью, подумать только, настоящего дракона.
Волк заметил, как заинтересованно слушала Дариэль, да и остальные Охотники всё реже переговаривались между собой, и всё больше были поглощены рассказами Мирга. Но как только сказитель закончил про девушку с живыми волосами, произошло то, что никто из Охотников не ожидал.
