В дверь постучали.
– Кто там? – спросила Мари, не отрываясь от своего занятия.
– Это я, Жан, – раздался за дверью хриплый голос старого крестьянина. – Можно войти?
– Конечно, Жан. Заходи, – ответила Мари и отложила травы.
Жан вошел, опираясь на трость. Его лицо, изрезанное морщинами, выражало беспокойство.
– Здравствуй, Мари. Как ты?
– Здравствуй, Жан. Я хорошо. А что привело тебя ко мне в такую жару?
– Да вот, – старик махнул рукой. – Спина разболелась. Совсем скрючило. Не могу разогнуться.
– Погоди, я сейчас приготовлю тебе мазь, – сказала Мари и принялась смешивать травы в ступке. – Эта мазь снимет боль. Только нужно будет втирать ее два раза в день.
– Спасибо тебе, Мари. Ты всегда помогаешь нам, беднякам.
– Не за что, Жан. Я рада, если могу быть полезной.
Мари протянула Жану небольшую баночку с мазью.
– Вот, возьми. И береги себя. Не перетруждайся на солнце.
– Постараюсь, Мари. Да вот только… – Жан замялся.
– Что такое, Жан? Что-то случилось?
– Да… слышал я разговоры в деревне, Мари. Недобрые разговоры.
– Какие разговоры? – насторожилась Мари.
– Говорят, что ты… – Жан запнулся, боясь произнести эти слова. – Говорят, что ты ведьма.
Мари замерла, словно ее ударили. Она знала, что в деревне есть люди, которые относятся к ней с подозрением, но чтобы вот так, открыто…
– Кто это говорит?
– Да все, Мари. Понимаешь, этот град… Он погубил весь урожай. Люди напуганы. Они ищут виноватых.
– И они думают, что это я виновата? – в голосе Мари звучала горечь.
– Они так говорят, Мари. Говорят, что ты заколдовала небо.
Мари вздохнула. Она знала, что суеверие – сильная вещь. Особенно в трудные времена.
– Я никогда никому не делала зла, Жан. Я только помогала людям.
– Я знаю, Мари. Я верю тебе. Но остальные… Они напуганы. И отец Антуан… Он тоже, кажется, обеспокоен.
– Отец Антуан? – Мари нахмурилась. – Он-то что?
– Он говорил, что нужно молиться, чтобы Бог простил наши грехи. И что нужно очиститься от скверны.
Мари поняла, что дело принимает серьезный оборот. Если священник настроен против нее, то ей не избежать беды.
– Спасибо, Жан, что предупредил меня.
– Береги себя, Мари. И будь осторожна.
Жан ушел, а Мари осталась одна, погруженная в мрачные мысли. Она понимала, что ее жизнь в опасности. Суеверие и страх – страшные враги.
Вечером, когда солнце уже клонилось к закату, Мари вышла из дома и направилась к церкви. Она решила поговорить с отцом Антуаном. Может быть, ей удастся убедить его в своей невиновности.
Церковь стояла на холме, возвышаясь над деревней. Мари поднялась по каменным ступеням и вошла внутрь. В церкви было тихо и прохладно. Отец Антуан стоял перед алтарем, погруженный в молитву.
Мари подошла к нему.
– Отец Антуан, – тихо сказала она.
Священник вздрогнул и обернулся. Его лицо, обычно приветливое и доброе, сейчас выражало тревогу и смятение.
– Мари? Что ты здесь делаешь?
– Я пришла поговорить с вами, отец Антуан.
– Я слу́шаю тебя.
– Я слышала, что в деревне говорят обо мне. Что меня обвиняют в колдовстве.
Отец Антуан опустил глаза.
– Мне тоже об этом говорили, Мари.
– И вы верите этим слухам?
– Я не знаю, Мари. Я не знаю, чему верить. Град погубил урожай. Люди страдают. Они ищут объяснение.
– Но я здесь ни при чем, отец Антуан. Я никогда не занималась колдовством. Я только помогала людям своими знаниями трав.
– Я хочу верить тебе, Мари. Но… Но есть вещи, которые я не могу понять.
– Что вы имеете в виду?
