Этико-идеологические аспекты дворничества
По пути на участок будто взлетаю, вдохновляясь рассветом. Пунцово-синие небеса – упругие и тугие, словно картина вырвалась из рамы и атакует наше бытие. С каждой минутой пунцовая красота наливается светом, проясняется. Гомон весны звучит вокруг и во мне. Во взмахе птичьего крыла, детском смехе, дальнем машинном гуле я угадываю её тёплое дыхание. Папы и мамы ведут детей в садик, кто-то суетливо курит у подъезда, поглядывая на часы. А время уже пришло, уже дало отмашку зелени, которая теперь гнездится повсюду.
В подвале с удовольствием вдыхаю коммунальный воздух, пропитанный кирпичной пылью. Снова инструменты по списку, потом проверка внешнего вида, и – вперёд! Иду по двору словно князь: ритмичный шаг, расправленные плечи, поднятый подбородок – всё по заветам Бартоломео Ломбардо. Как известно, это итальянский монах 15 века, написавший знаменитый труд «Наставление для искусного дворника: Облик, Ход и Слово». Книга давно считалась устаревшей, интересной лишь музейным занудам. Но я вдохнул в неё жизнь, приняв обет полового воздержания, как предписывал великий Бартоломео.
Думал, та розоволосая дама успокоилась, и чепуха с развороченными урнами не повторится. Зря надеялся. В этот раз бардака меньше, но негодяйка всё равно разбросала бумажки. Она решила воевать? Что ж, принимаю вызов. Морально задавлю её уборкой, с помощью чистоты порву безжалостно и жёстко!
Поодаль присели две вороны и смотрят, как меняю пакет в урне. А у подъезда, в уголке, кто-то оставил кошачий корм и миску с водой. Вот каких людей не хватает на Земле. По дорожке топает Аушра, без сына. Если возвращается домой утром, значит, всю ночь с любовником кувыркалась. Из-под курточки торчит красная кофточка, на рукавах пошлые красные помпоны. Хочу отвернуться, но это против этики.
– Вы сегодня пораньше? – спрашивает похотливо.
– Да, как предписывал Ломбардо.
– Кто предписывал?
– Бартоломео Ломбардо, мыслитель эпохи Возрождения. С него дворницкая наука и началась.
Удивлённо зыркает сквозь большие очки, не ожидала встретить образованного человека. А я решил доконать развратницу:
– Вы читали книгу «Праведная метла»?
– Что? – смущается Аушра.
Её невежество оглушает: как можно жить, не зная Ломбардо?
– «Праведная метла», «Наставление для искусного дворника» – это классика, – посмеиваюсь. – Чистота двора как воплощение женской девственности – идея, из которой и вырос этический аспект ПИЗ.
Совсем смутилась Аушра, потупила взгляд. И ме-е-едленно в подъезд побрела. Видимо, я её уел как следует. Обхожу многоэтажку, чтобы убрать с обратной стороны, у офисов. По пути – контейнерная площадка, но контейнеры там современные: на поверхности обычный круглый бак с дырой, а под землёй, метра на три в глубину, огромный брезентовый мешок.
У открытой контейнерной крышки женщина с поцарапанным лицом и липкими волосами. Кофта на три размера больше, шлёпанцы на босу ногу. Словом, человек порядочный. Вдруг из бака – голова Георгия, моего бомжа.
– Привет, Сергеич! – вылезает Жора из контейнера с кульком в руках. – Знакомься, это Катька.
