Теоретическо-прикладные проблемы установления предмета судебной защиты по гражданским делам - страница 4

Вместе с тем Т.В. Сахнова руководствуясь процедурным критерием и усматривая неразрывную связь между правосудием и судебной защитой указывает что вся судебная деятельность по защите протекающая в процессуальной форме охватывается понятием «правосудие». Однако согласно взглядам автора в приказном производстве не идет речь о судебной защите оспоренных или нарушенных прав или законных интересов, поскольку имеет место судебное обеспечение бесспорных прав. В связи с этим Т.В. Сахнова не относит судебный приказ к актам правосудия а приказное производство предлагает рассматривать в качестве специфической процессуальной формы[30]. С таким выводом трудно согласиться потому, что как справедливо считает Г.А. Жилин формальная бесспорность не означает бесспорность материального правоотношения по существу. Должник уклоняясь от исполнения своего обязательства препятствует реализации взыскателем своего субъективного права[31]. Упрощение же гражданской процессуальной формы приказного производства строго регламентировано законом и не может быть расценено как нарушение процессуальной процедуры имеющее место при ненадлежащем ведении процесса.

С выявлением сущности судебной деятельности, обусловленной ее задачами и функциями взаимосвязан ряд процессуальных моментов требующих внимания. Г.П. Арефьев утверждал что судебной защитой не является деятельность суда, заканчивающаяся вынесением определения о прекращении дела производством, об оставлении иска без рассмотрения[32].

Допустимо ли утверждать, что если гражданско-правовой конфликт не урегулирован путем вынесения судебного решения по делу то судебная защита не осуществлялась? Думается подобное утверждение неправомерно и не соответствует действительности. Вопрос заключается в том, можно ли считать судебную деятельность в этом случае правосудием. Буквальное толкование позиции Конституционного Суда РФ выраженной в Постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П по делу о проверке конституционности положения п. 2 ст. 1070 ГК РФ дает основание констатировать что правосудием является не все судопроизводство а лишь та его часть в которой принимаются акты судебной власти разрешающие дело по существу[33]. Однако принципиальное значение здесь приобретает оговорка о том что понятие «осуществление правосудия» трактуется в том смысле в каком оно употребляется в оспариваемом положении поэтому концепт Конституционного Суда РФ нельзя применять как аксиому в отрыве от контекста постановления. Полагаем, что судебную деятельность направленную на защиту нарушенного права или охраняемого законом интереса но по каким-либо причинам не достигшую своей цели, неошибочно называть правосудием однако проблема реализации правозащитной функции остается неразрешенной.

В свою очередь И.М. Зайцев писал, что рассмотрение споров не составляет всей процессуальной деятельности в арбитраже. После вынесения решения спора нет он разрешен но производство может быть продолжено с целью исправления недостатков вынесенного постановления его пересмотра и исполнения[34]. Таким образом, возникает вопрос об объеме и содержании процессуальной деятельности суда первой инстанции, касающейся разбирательства гражданских дел и ее соотношении с гражданским процессом. Гражданская процессуальная деятельность представляет собой по утверждению А.П. Вершинина, деятельность суда и других субъектов гражданских процессуальных прав и обязанностей, урегулированную гражданским процессуальным правом в целях удовлетворения общественных и личных потребностей в защите гражданских прав и охраняемых законом интересов