Теория и методология когнитивной истории - страница 26

Данный момент является принципиально важным для гуманитарного познания. Если вспомнить о философских концепциях, в которых исторический процесс, культура рассматривались как неопределенная совокупность единичных и неповторяющихся явлений, своего рода хаос, то можно обнаружить, что из такого представления вполне логично был сделан вывод о невозможности выявления в человеческой истории типологий, закономерностей и повторяемости. При данном подходе не оставалось перспектив для корректного сравнительного метода, хотя сами возможности сравнительного изучения существуют. Теперь мы видим, что культурные объекты изначально создавались под влиянием определенных функциональных потребностей социума и представляют собой поэтому те или иные структурные модели.

Положение о том, что историческому процессу соответствует адекватная эмпирическая основа меняет познавательную ситуацию в исторической науке. Вполне логично, что в основании исторического метода при таком подходе оказывается проблематика исследования этого овеществления в продукте совокупного интеллектуального ресурса.

Исторический процесс предстает как совокупность деятельности людей, реализовавшейся в пределах времени и пространства существования человечества. Поскольку, как мы видели, каждый из индивидов овеществлял свои поступки, возникает общий информационный ресурс, адекватно представляющий эту совокупность. И, следовательно, исторический процесс в целом оказывается вполне доступным для научного познания, имеет свой эмпирический макрообъект.

Этот подход далее позволяет наполнить конкретным и также эмпирическим содержанием ключевые абстрактные понятия, связанные с феноменом человека, и прежде всего это понятие человечества. Поскольку индивид создает интеллектуальный продукт, фиксируя в нем информационный ресурс, то этот продукт изначально доступен для сообщества вне зависимости от намерений отдельных индивидов. Будучи овеществлен, этот информационный ресурс сразу превращается из личного ресурса индивида в общедоступный ресурс.

Пределов для его использования во времени или пространстве более не существует. И здесь мы подходим к следующему важному положению. Каждый индивид изначально приобщен к совокупному интеллектуальному ресурсу, добытому человечеством на данный момент времени. Данная ситуация может быть легче понята в наше время, когда каждый индивид действительно может воспользоваться совокупным интеллектуальным ресурсом человечества, когда понятие «информационная сеть» стало технологически реализованным. Создалось даже представление об особом типе информационных связей – связей «информационного общества». Абсолютизируя специфичность и технологию современной информационной ситуации, аналитики совершенно упускают из виду, что сама ситуация есть не исключение, а правило: человек изначально подключен к информационному ресурсу человечества.

Рассмотрим некоторые следствия выдвинутого положения. Способность получать информацию из вещи присуща человеческой природе. Она глубже и органичнее, нежели способность к речевому общению, которая ограничена языковыми барьерами. Описания контактов разных сообществ всегда представляют единую информационную ситуацию – жадное разглядывание вещей, орудий, одежды, еды и других интеллектуальных продуктов Другого. Здесь работает человеческая универсалия – способность понимать язык вещей (т. е. раскрывать информационный ресурс опосредованного интеллектуального продукта), которому языковое общение только способствует, но в ограниченной мере. Можно отметить своеобразный информационный магнетизм, отличающийся тем, что восприятие информации сопряжено с появлением особой энергетики (любознательности, неудержимого любопытства и пр.). Рассматривая опосредованный информационный обмен как общечеловеческое фундаментальное свойство, можно лучше понять постоянно повторяющиеся явления обмена вещами, дарения, жажду обладания любыми способами. При информационном подходе парадокс наивного обмена (например, обмен бус на золотой слиток) оказывается на самом деле вполне рациональном обменом одного информационного ресурса (известного) на другой (неизвестный, а потому уникальный и неоценимый).