– Не в этом дело! – перебил его Блэйм, садясь на край кровати и обхватывая себя руками. – Я и сам был бы не прочь провести с ними время, они вроде милые девушки, но я… В последнее время очень странно себя чувствую.
– Я тебя не понимаю! – Юкия нахмурил брови и подошел к нему, схватив за подбородок и поднял его лицо кверху.
Лицо Блэйма снова все горело. За последнее время оно стало еще более угловатым и острым, из-за того, что он сильно похудел. Глаза немного впали и сузились. Все его тело казалось таким острым и точеным. Ноги стали более фигурными. Ямочки на внутренней и внешней стороне бедра стали глубже. Кожа на теле тоже горела и сильно порозовела. Температуры у него не было, но казалось, что его лихорадило.
– Такое ощущение, что у тебя ломка! – удивился Юкия, заметив, как тот пытается прикрыть свое возбужденное состояние руками. – Тебе ведь неудобно так сидеть, дай я посмотрю.
– Не надо, Юкия!
– У меня тоже так было.
– Как?
Неожиданно Юкия ущипнул Блэйма, из-за чего тому стало одновременно и больно, и приятно, тем не менее он вскрикнул и попытался ударить его, но тот проворно увернулся.
– Это из-за повышенной чувствительности, – пытаясь строить из себя опытного, ответил Юкия.
– Ну спасибо, умник, до знакомства с тобой я вообще не обращал на это внимание! – сыронизировал Блэйм.
– Я могу помочь тебе, если ты позволишь, – бархатным голосом прошептал Юкия, опускаясь перед ним на колени.
Пока Блэйм засмотрелся на его лицо, целеустремленное, будто предвкушающее что-то, он протянул пальцы к майке и оттянул ткань. Ему показалось, что кто-то вогнал иголку под кожу. Из его глаз потекли слезы.
На мгновение его сознание ослепило вспышкой сильнейшего вожделения, после чего он почувствовал тысячи покалываний по всему телу.
– Я так больше не могу, я веду себя, как похотливое животное, постоянно думаю о тебе, и тело начинает болеть.
– Тише, Блэйм, – Юкия поднял голову и внимательно посмотрел на него. Он хотел поцеловать Блэйма, но тот не позволял, отталкивая его лицо от себя.
Наконец, не выдержав этой истерики, Юкия навалился на него, прижав своим телом к кровати.
– Все потому, что для тебя это впервые, – неуверенно сказал он.
– Что это значит?
– Ну, у тебя же раньше не было никого…
– Я даже не целовался ни разу в жизни, – продолжая плакать, выпалил Блэйм ему прямо в лицо.
Поморщившись, Юкия самодовольно ухмыльнулся:
– Тем более, наверное, твое тело испытывает некий шок от того, чем мы занимались, особенно позапрошлой ночью, – уточнил он.
– Правда?
– На самом деле, я с трудом могу вспомнить все свои предыдущие разы, потому что всегда был под веществами или пьяный.
Блэйм смеялся, продолжая лежать под ним.
Юкия с удовольствием наблюдал за ним из-под полуопущенных век.
– Мне страшно, – вдруг прошептал Блэйм.
Взгляд Юкии стал серьезным.
– Почему, Блэйм?
– Страшно, что чувства могут быть такими. Что они могут переполнять меня. Быть больше меня. Я не могу совладать с ними. Не смог сделать этого с самого начала, как только увидел тебя…
Слезы снова потекли из его глаз.
– Ты еще совсем юный для всего этого, это я виноват, что напираю на тебя с такой силой и погружаю во взрослую жизнь так быстро и необдуманно.
Блэйм заплаканными мутно-зелеными глазами молча посмотрел на него.
– Мне было очень хорошо, наверное, это я мерзавец, – прошептал он.
– Нет, Блэйм, – Юкия убрал с его лица руки, которыми тот пытался закрыться. – Ты – самое лучшее, что случилось со мной за всю мою жизнь…
