Позади них стояли именитые гайты королевства, разодетые в свои лучшие наряды и фамильные украшения. Но можно ли было назвать это «Советом»? Король принял решение, которое не сможет оспорить ни один советник, а если посмеет – непременно поплатится. Подобные Советы состоялись при Зарге чтобы пустить пыль в глаза как гайтам, так и гонтам. Со дня своего восхождения на трон Зарг сам принимал судьбоносные решения, с которыми вынуждал соглашаться советников под страхом смерти или изгнания. При предыдущих правителях всё решалось путём честного голосования, но… эти дни остались далеко в прошлом.
Гайты переговаривались, горячо жестикулируя, пока не услышали три хлопка королевского писаря. Все умолкли и повернулись к трону. Король кивнул писарю – тот сел за стол и взялся за перо.
– Жду вашего слова, советники, – в голосе Зарга просквозило хладнокровие. – Гайт Авриг Эллигтор, представитель Белого Мира, ознакомьте нас с принятым вами решением.
Авриг тяжело поднялся на свои старые ноги и направился к трону. Он остановился у первой ступени, поклонился королю и повернулся лицом к ожидающей публике.
– После долгого разбирательства дела, взвесив все «за» и «против», королевский Совет принял решение привести приговор в исполнение, – объявил он.
Авриг не смог продолжить: гайты зашептались. Авриг поднял руку, желая успокоить собравшихся, но гайты всё не умолкали. Королевский писарь встал из-за стола и хлопнул в ладони три раза. Наступила тишина.
– Ничего не должно угрожать стабильности и мирному течению времени в нашем королевстве и за его пределами, – продолжил представитель Белого Мира более уверенным голосом. – Наша общая задача: сохранять порядок и устранять любого вида угрозу, которая может привести к расколу общества или положить начало войне.
– Но это просто нелепо! – выкрикнул Рогус, вскочив со стула и тряся своей длинной бородой. – Это всего лишь глупое пророчество. Многие из них даже не сбывались.
– Либо их неправильно толковали, – вмешался Гротор, скрестив руки на груди.
– Уважаемый Рогус Эллигтор, – обратился к нему Вальсарий, лениво наклонившись вперёд, – в конечном итоге, Совет проголосовал единогласно касательно данного вопроса, или я ошибаюсь?! Мне показать вашу печать на документе?
– Да, я утвердил, но…
– Полагаете, после вашего утверждения уместно произносить «но»? Вы знаете законы и правила, гайт Рогус: после печати ни один документ не может быть оспорен. Вас же никто не заставлял его подписывать! – Вальсарий мерзко оскалился, украдкой взглянув на короля, в надежде поймать его одобрительный взгляд, но король не отрывал глаз от Рогуса.
Рогуса трясло от ярости. Он тяжело опустился на стул и посмотрел на остальных членов Совета, надеясь, что хоть кто-нибудь поддержит его. Но советники даже не взглянули на него, кроме Гротора с его наглой, однобокой ухмылкой, от которой его шрам на щеке становился ещё безобразнее. Рогус умоляюще посмотрел на своего двоюродного брата Аврига, но и тот опустил голову.
– Продолжайте, гайт Авриг, – обратился король к советнику.
– Королевским Советом решено привести приговор в исполнение завтра, на закате, – он посмотрел на писаря, перо которого быстро скользило по бумаге. Авриг знал, что его выступление останется на страницах истории Гайтигонта; что именно его речь сохранится на бумаге, которая будет покоиться в королевском хранилище документов. Он чувствовал себя разбитым. Он, также, как и брат, был не согласен с приговором. – Согласно нашим законам, приговор обжалованию не подлежит, – заключил он и повернулся лицом к королю. – Ваше величество, – он поклонился королю и направился к писарю.
