Грейс разглядела на его плече свежую темно-синюю татуировку, которую делали всем правонарушителям перед прохождением курса исцеления, – изображение Януса, двуликого древнеримского божества. Одно лицо было обращено в прошлое, второе – в будущее, а в середине вырисовывалось третье. Над головой бога расцветал пышный красный ореол. Паста, которой наносили рисунок, после прохождения программы выцветала, однако время исчезновения рисунка зависело от тяжести содеянного. Татуировка служила предупреждением и напоминанием.
– Он напал на ваш дом? Все верно? – бесстрастно осведомилась Эбигейл, поправляя вставленный в безвольную руку Бегброка катетер.
Вела она себя совершенно спокойно. Рано или поздно все равно докопаюсь до сути, – прочла Грейс в ее лице.
– Он много раз бывал у меня и последний раз отключил пожарную сигнализацию, – нежным женским голосом заговорил Бегброк. – Думал, пожар застанет меня во сне. Рассчитывал, что я умру!
Его взгляд заметался по кабинету, дыхание участилось.
– Огонь! Вся комната в огне!
Компьютер среагировал на его возбуждение, и треск горящего дерева стал громче, жар усилился, а потом случилось самое мерзкое: помещение заполнил запах горящей плоти.
Грейс едва не стошнило. Пошатнувшись, она закрыла лицо ладонями, забыв, что на ней маска. Эбигейл схватила ее за руку, впилась ногтями в кожу, и Грейс попыталась взять себя в руки – все же они на виду у людей, собравшихся в комнате для свидетелей. Наконец Эбигейл ослабила хватку, взяла с лотка последний флакон и подключила его к капельнице.
Через несколько секунд Бегброк задергался в кресле, пытаясь вырваться из пут. Глаза его дико расширились, он закашлялся и в панике завопил:
– Я хочу выйти! Хочу выйти!
Грейс бросила обеспокоенный взгляд на Эбигейл, однако та стояла с каменным лицом. Бегброк медленно поднял руки, ощупал свое лицо и завизжал.
Черт, да что они ему вкололи? С чего такая реакция?
Грейс обернулась к экрану. Там, пытаясь выбраться из горящего дома, визжала объятая огнем прекрасная девушка.
Грейс решила, что с нее хватит, и в ужасе кинулась к двери кабинета. Пробежала мимо окна комнаты для свидетелей, бросив на него мимолетный взгляд. Кое-что рассмотрела: две изуродованных ожогами руки, прижатые к стеклу. На одной из них то ли не хватало пальцев, то ли они слиплись по два… Последним, что увидела Грейс, стали ладони с красными шрамами и бесформенное обгоревшее лицо некогда прекрасной Корины Сондерс, наблюдающей за отправлением правосудия.
Покусывая губу, Конрад прислонился к стене коридора и скрестил на груди руки. Как только Грейс вышла из туалета, он переменил позу и двинулся к ней. Грейс обошла его стороной и направилась к лифту.
– Э-э-э… прошу прощения, – начал Конрад.
Упрямо наклонив голову, она приложила палец к сканеру.
– Мне следовало вас предупредить…
Конрад уступал ей в росте, но был на десяток лет старше. Впрочем, седины в его волосах пока не появилось. Грейс опустила глаза, разглядывая дорогие кожаные туфли босса. Довольно уродливые, кстати.
Следовало предупредить? Да черт побери, как он посмел поставить ее в такое положение!
– Грейс, прошу вас… Пойдемте в кабинет, все обсудим.
Он подошел ближе и выставил вперед руки с тщательно ухоженными пальцами, словно пытаясь успокоить испуганное животное.
Грейс снова приложила палец к сканеру.
– Давайте выпьем кофе. Позвольте мне хотя бы объяснить… – настаивал Конрад.
