Териантропия, стихи и апокалипсис - страница 3

—

И храм Артемиды – цель.

Богиню охоты, я променял,

На плотского демона дар —

Шумерскую цитадель.

—

Прости же меня, Луна,

Запутал той жрицы хмель,

И мой поворот не туда —

Рубить мировую ель.

—

Мне, в общем, она не нужна.

Самум иссушающий вей

И вход заноси навсегда

В Асгард, Элизий, Хельхейм!

—

Себя бы я в жертву принёс,

И сердце бы подал ей.

В полях ныне зреет овёс,

Внутри задыхается зверь.

—

Иштар, я б с тобой рос,

Божественным близнецом.

И что, что я бывший рос?

Мы все, всё равно чернозём.

—

А значит Диана не в сердце моём

И вой мой не к ней обращён!

Sit tibi terra levis 26-23-ТЕ

Ничтожный демон. Ангел был

Когда-то над моей постелью,

А ныне смерть тревожной тенью,

Стоит там, в ожиданьи крыл.

Изрешечённых и сгоревших —

Гиены кругом шёл вторым

Мой адский злобный Серафим,

Знававший знамя лисье тлевшим.

А что знал я, лисий сатир?

Веселье пошлое пирами евший,

И ныне от него умерший,

Познав всю жизнь чрез песни лир.

Сим есть природа злых сатир,

Что составляет жизнь на тех,

Кто за чредой декад и вех

Да не в себе увидят мир.

А что в себе? Да, был там Рим,

Да только где же он теперь?

Где славный, вострый дикий зверь?

Там нынче притаился мим.

Что в клетке из незримых стен,

Что были созданы самим

Собой. Собой самим,

Грех именнён, явив рефрен.

Я был так слеп, я был так нем…

Последний вой мой на Луну,

Напомнит клыка остроту,

Напомнит жизнь в сплетеньи вен.

More majorum 27-23-ТЕ

Меня искушает сухое вино,

И тело меня искушает Евы.

Я помню себя, как героя кино,

Я помню себя, в поводке, надменным.

Я помню себя другим человеком,

И помню, как пережил гибель сестры.

И с виду я демон и детище тьмы —

Внутри же – обычный душевный калека.

И рос я без света, ребёнок зимы.

Я вырос и вдруг запылала планета:

– Выбери друг, на чьей стороне ты!

Иль с нами не хочешь узреть конец света?

Иль с нами не хочешь, пьянещего лета,

Вкушая дары, отдать вечность любви?

– Простите, родные, наложено вето,

На действия, что ведут к первой крови!

Я точно не знаю, что прячу внутри,

И точно не верю уколам снаружи.

Давай же, скорей, разберись, если сдюжишь:

Там лис, таурин, эстроген, червяки?

Я культ воздвигаю, не видя ни зги!

И в нём восхваляю свои же грехи:

Животное, брат, многолюб, монохром,

Антихрист и лжец, Гоморра, Содом.

И есть у меня вроде собственный дом:

В нём хаос, бардак и личное лихо!

В нём многое, кажется, можно сломать,

Да только б потом не забыть где был выход!

Pater? Noster? 28-23-ТЕ

Сердце бьёт: за ударом – удар

И картинка сменяет картинку.

Столь пьянящий и сладкий нектар,

Свёл с ума непокорного динго.

—

В одну реку, привёл косый яр,

Ну а вывел – другим человеком.

Дуализм здесь под стать древним грекам:

«Сколь уродлив ты будешь, коль стар?»

—

Счастье – есть, под охраной засеков,

Берегись, коли хочешь достать!

За преградой их колющих веток

Погибает порою вся стать..

—

В мире жёстких, смертельных гашеток,

В мире подлых, смертельных задач,

Не узришь своих будущих деток,

Коли сам выбираешь кем стать.

—

Понимающий голос здесь редок,

Пусть и нас здесь тьма тьмущая – рать!

Выбор есть: из шарфов и горжеток,

Только нам здесь нельзя выбирать!

—

Я вдруг вспомнил то дьявольско лето,

Когда слог мой слетел с языка:

«Знаешь, я сам, навроде, монеты —

Есть другая, моя, сторона..»

Vox Dei 29-23-ТЕ

Я над битвой, как туча серею —

До того был ужасен мой вид.

Что ты скажешь войны корифею,

Самый верный, покорный гоплит?

О чём скажешь ты горному богу?

И зачем преклоняешь свой стан?

Прикоснулся к запретному рогу —

Посмотри же, теперь, кем ты стал!

Назад Вперед

Териантропия, стихи и апокалипсис - страница 3

Похожие книги