– Я не хотела тебя обидеть, – Кире стало немного неловко, – я не о том. Вот вспомни, что писали еще 70 лет назад, ведь еще тогда многие увидели, куда катится наше общество.
– Унифицированное и шаблонное, – добавил Ник.
Кира задумалась.
– Я иногда думаю, почему там… Во «внешнем» мире. Я никогда не встречала таких…
– Каких таки?
– Таких как ты, как Вик, как Рик.
– А где бы мы встретились Кира. Максимум на приеме у тебя. И вряд ли бы мы там разговаривали о жизни.
– И тут ты прав. Мы люди закрытые, не выбрасывающие на показ, на всеобщее обозрение то, что свято храним в себе. Нам не нужно всеобщее одобрение. Мы умеем мыслить самостоятельно. Не подражаем, не подстраиваемся…
– А ты когда-нибудь пыталась стать как все?
– Да, но я другая, это не замкнутость, это не комплексы, я просто другая. Мне скучно, а то и противно быть частью массы.
– Представляю, как нелегко было твоим родителям, когда ты была подростком, – пошутил Ник.
Кира улыбнулась и продолжила, – а ты, ты никогда не чувствовал себя одиноким?
– Всегда… всю жизнь, и сидя в четырех стенах и с веселой компанией друзей. Раньше это чувство прямо разрывало меня, что-то горело внутри. Но позже, я старался держать в себе всю эту бурю недовольства что ли… Потом повзрослел, жизнь то не сказка, и в большем счете старался просто выжить в этом мире, найти свой уголок. Стал сдержанней, стал остывать, но иногда срывался и делал какие-нибудь, глупости.
– Какие? – полюбопытствовала Кира.
– Нуу… просто нервный срыв. Представь что перед тобой река, она бурная, холодная и широкая. Ты точно знаешь что утонешь, дойдя до середины. Ты можешь найти мост, а можешь поплыть. Что ты сделаешь?
– Знаешь, иногда так и хочется поплыть… – Кира снова погрузилась в мысли, смотря на бесконечную дорогу, вырываемую из покрова тьмы лучами фар и поедаемую вездеходом.
Путь в неизвестность, думала она, вот так и бродим мы одни во тьме. Кто-то ищет мосты через реку, слышит ее шум, видит ее, фотографируется на ее фоне. А кто-то погружается в нее, ощущает ее мощь, глотает ее воды, противопоставляет ей свои силы, борется, движется и скрывается под пеной волн…
– Ник. А как бы ты хотел жить? – спросила Кира, выйдя из-под гипноза дороги.
– Как человек, – недоумевая, ответил Ник.
– А как он должен жить, по-твоему?
– Осознанно. С целью. Не как животное. Не подумай что я мазохист, но безделье – вырождает в человеке всю его человечность. Я не говорю, что всех надо загнать в шахты и заставить вкалывать по двадцать четыре часа в сутки, но и превращать человека в домашнего кота тоже не следует. Это же умственная, в первую очередь деградация, которая в последующем приведет к тому, что останутся одни животные и потребительские инстинкты.
– Я поняла. Ты любишь свое дело?
– Да.
– Ага, ты занимаешься своим любимым делом, плюс работаешь на благо науки. Так получается, ты живешь, по-человечески.
– Знаешь, по сути, да, только не хватает основного – человеческих условий для работы. Когда не мерзнешь в полуразрушенном ангаре; когда не пытаешься реанимировать запчасть, которую давно уже пора отправить на свалку. Когда элементарно – инструмента нет! И оплату как сейчас, чтобы забыть про насущные проблемы.
– Значит, заниматься любимым делом не завися от финансовых обстоятельств?
– Как всегда, весь мой поток сознания – одной фразой, – ответил, Ник с улыбкой.
– Я читаю твои мысли, – сказала Кира, нарочно прищурив глаз, и сверля взглядом Ника.
