– О-как. – Левая бровь офицера удивленно приподнялась, но в глазах появился неподдельный интерес.
– Первое. Я никогда не был халявщиком, – заговорил Бережной и взмахом руки подозвал официантку, которая с момента его появления в вагоне-ресторане была готова к броску, как бегун перед выстрелом стартового пистолета. – Шурочка, нам, пожалуйста, две порции вашего фирменного жаркого в горшочках, красной икорки и еще графинчик.
– Сей момент организуем, – черкнув в блокнотике, изогнулась в угодливо-фальшивой улыбке официантка Шурочка, демонстрируя крупные темно-желтые никотиновые зубы.
– И второе условие, – дождавшись ухода официантки, продолжил Юрий Сергеевич. – Я никогда не пью с незнакомыми людьми, а потому разрешите представиться: – Юрий Сергеевич Бережной.
– Денис Давыдов, – произнес офицер, пожимая протянутую руку.
– О-о, прям как герой Отечественной войны 1812 года, – поднимая наполненную Денисом рюмку, улыбнулся Бережной. – За знакомство.
Чокнувшись рюмками, мужчины одним глотком осушили их до дна, принявшись вяло закусывать.
Пропустив еще несколько рюмок, Бережной, находившийся в состоянии похмельного синдрома, быстро догнал своего нового знакомого. Схожее состояние располагало к длительной и душевной беседе.
– В Новоморск? – поинтересовался Юрий Сергеевич, накалывая на вилку кусок селедки с долькой лимона.
– В Новоморск, – утвердительно кивнул Денис, берясь за высокое горлышко графина.
– Отпуск или как?
– Или как, – разлив остатки водки по рюмкам, неохотно ответил морпех. Выпили, Денис закусил пластом аппетитного тамбовского окорока и пояснил: – Направляюсь к новому месту службы. Раньше служил в Заполярье, в городе Североморске, а теперь вот направили на Черное море. В Новоморске открывается новый учебный центр, буду инструктором.
– А я еду домой, – вздохнул Бережной. – В Москве по случаю десятилетнего окончания академии собирался наш курс. Немного погуляли, так сказать, тряхнули стариной.
– Так вы что, тоже офицер?
– Да, в недавнем прошлом полковник.
– Ну, тогда не грех выпить за офицерское братство, – обрадовался морпех.
Снова над столом взлетели наполненные рюмки. Странное дело – чем больше Юрий Сергеевич пил, тем быстрее трезвел. Впрочем, он давно знал эту особенность своего организма. Подобное с ним происходило, как правило, после нескольких дней бурного кутежа, организм просто отказывался реагировать на алкоголь.
Совершенно трезвым взглядом он смотрел на молодого человека. Высокий, стройный, косая сажень в плечах, открытое мужественное лицо и такой же открытый взгляд.
«Сколько ему лет? – подумал Бережной. – Тридцать – тридцать два, вполне мог бы быть моим сыном».
Сына у Юрия Сергеевича не было – две дочери и озорница внучка, всеобщая любимица. Своих девочек он любил, а о несбывшейся мечте, о наследнике, думал как о соратнике и единомышленнике.
– Награды получил за Чечню? – неожиданно спросил Бережной, указывая на грудь.
– За нее, родимую, – мрачно хмыкнул Денис.
– Так вот, давай выпьем за тебя, орденоносец.
– Нет, – морпех качнул головой. – Если пить, то давайте помянем тех, кто сложил свои буйны головы на этих чертовых войнах в своей родной стране. Вечная память.
– Вечная память, – эхом вторил Бережной.
Офицеры выпили по старинной русской традиции, не чокаясь. В отличие от Юрия Сергеевича, Денис на глазах хмелел все сильнее, глаза покрылись влажной пеленой, язык заметно заплетался. Его собеседник оказался опытным психологом и сразу же сообразил, что парня изнутри гложет желание выговориться, его нужно было только подтолкнуть.
