Судя по расстановке, мне предстоит сидеть слева, а мой визави, сэр Александр, сядет справа. Предсказуемо, сидя боком к собеседнику всегда тот, кто сидит справа – имеет преимущество, стандартному человеку-правше комфортнее смотреть в левую сторону. Обратите внимание на это в следующий раз, когда станете смотреть встречи президентов. Вот только понимание этого факта нивелирует все те НЛПшные выгоды, которые мой визави, если бы он и вправду этим заморочился при организации вот этой вот беседы, мог получить. Я знаю большинство этих уловок, поэтому на меня они не действуют.
А еще на столике стояли две хрустальные стопки на длинных ножках и хрустальный графин с иссиня-красным содержимым. Если это портвейн, то я прям переживаю за свою душу, ибо она вполне может стать разменной монетой…
– Я знаю, дорогой Максим, что вы вне религии и вне политики. Но вот только позвольте один, совершенно невинный вопрос? – Сэр Александр уже налил в чашку молоко и сейчас добавляет в нее чай. – Вы ведь в Краснодаре живете? Ваши восточные соседи ведь мусульмане, в основном сунниты, да и внутри вашего региона, края, мусульманская Адыгея, верно?
Ну вот, сейчас меня станут втягивать в Азербайджано-Армянский вопрос. А как все интересно начиналось несколько месяцев назад. Пока не знаю, что мне предложит мой новый товарищ, но я уже начинаю разочаровываться в знакомстве. Да, с ним интересно побеседовать на какие-то общие темы, но верить в то, что он может сделать что-то для меня… Я много раз встречал таких людей. Мне на ум пришел образ старика Художника, вора из краснодарской тюрьмы. Я для него был навроде забавной зверушки, может интересной прихоти. Но не человеком. На меня нормы морали и законы Художника не распространялись. То же самое происходит сейчас. Английский лорд, член правительства Великобритании, оказывается еще и сотрудник их «органов». Он витает на недоступных мне уровнях. И верить в его дружбу – ну прям хотелось бы, да вот ум не позволяет.
А еще мне обидно. Даже скорее не обидно, я испытываю разочарование. В себе. Это как же я жил все это время, если дал повод иностранной разведке рассчитывать на возможность моей вербовки?
Я поднимаю рюмку портвейна, смотрю через бордовое свечение на оранжевое пламя камина. Как же не хочется вставать из этого уютного кресла. Откуда вообще такое кресло в домике паркового садовника?
– Вероятно, вы сейчас станете мне говорить о том, что кабинет ее Величества поддерживает мусульманский Азербайджан в вопросе Нагорного Карабаха? В пику православной Армении? Право, сэр Александр, я вам признателен за прогулку, кофе и вино, но ни в политику, ни в шпионы я не пойду. Не стану утруждать вас обоснованием своей позиции, сэкономлю и ваше и свое время. – Заметив наигранно негодующий взгляд англичанина добавляю. – Сэр Александр, давайте начистоту. Мы можем побеседовать о музыке, ваш взгляд на нее мне интересен, можем поговорить о кулинарии или порассуждать о предпосылках и тенденциях развития человечества. Но вписываться в какие-то ваши проекты, тем более в качестве сотрудника, я не стану по одной простой причине. Я вам не доверяю. Вернее не так, вам персонально, как человеку, я могу поверить, но вот вам, как представителю Великобритании… Вы это знаете, следовательно, и вы мне доверять никак не можете.
– Спасибо за откровенность. Вы первый человек, кто открыто говорит, что не доверяет. Обычно о таком думают, про себя, и радуются этой мысли. Человек, поймавший себя на такой мысли во время переговоров, как ни странно, обычно радуется. Она подтверждает внутреннюю уверенность человека в том, что он прозорлив и его нельзя обмануть. Но высказанная вслух… Тут очевидная уловка двадцать два. Вы своими словами о недоверии значительно повысили уровень доверия между нами. – Александр поднимает чашку и делает неуловимый глоток.
