– Отлично! – бодрым голосом крикнул Степан, втайне надеясь, что Шура после этого уйдет.
Но Шура не оправдала его надежд и зашла внутрь палатки.
– Я бы хотела удостовериться в том, что все действительно отлично, – сказала она и села на раскладной стул рядом с постелью начальника лагеря. – Как ваша голова?
– Совсем прошла, – отчитался Степан, которому при появлении врача пришлось сесть.
– Я рада вашему оптимизму, – с иронией произнесла Шура, – но хочу убедиться в этом сама.
Доктор заставила Степана повернуться к ней затылком, освободила от пластыря рану на голове, долго смотрела на нее, а потом вернула пластырь на место.
– Сегодня гораздо лучше, – удовлетворенно констатировала она.
– Да на мне все заживает как на собаке, – шутливо произнес Степан и повернулся к Шуре лицом.
– Степан Андреевич, надо бы поосторожнее там в горах, – вдруг ласково, даже как-то по-матерински произнесла Шура. – Ведь когда-то это может плохо закончиться.
– Хорошо, Шура, я учту, – согласился Степан.
На этот раз доктор не сделала ему замечания по поводу своего имени.
– Ладно, пойду я, – сказала она. – У меня, кроме вас, и другие больные…
Шура встала, повесила на плечо свою большую сумку с инструментами и выскользнула из палатки.
В этот раз, как ни странно, про постельный режим Шура ничего не сказала, и Степан сразу решил для себя, что он отменяется. Некоторые части тела после падения еще болели, но в целом Степан чувствовал себя довольно сносно. «И все-таки следует быть поосторожнее и не попадаться Шурочке на глаза», – подумал он, оделся и пошел на улицу. Ему вдруг отчаянно захотелось как можно больше узнать о Сильвии.
Для начала Степан решил наведаться к Валере, который, как ему казалось, лучше остальных подходил для разговора. Он был самым надежным из всех археологов и никогда не болтал лишнего. Степан после расспросов о Сильвии очень боялся насмешек у себя за спиной. Особенно в этом плане любил поиздеваться Армен. Он сначала с каменным лицом принимался рассказывать новичкам страшилки, а потом, когда видел, что ему поверили, вдруг начинал весело хохотать.
Оказавшись на улице, Степан к своей радости обнаружил, что вокруг было пусто. Чтобы и дальше избежать ненужных встреч, археолог решил обогнуть лагерь стороной. Пропетляв между палатками, Степан оказался на самой окраине и вдруг увидела метрах в двадцати от лагеря каких-то людей. Одна фигура была худой и длинной, а другая коренастой и приземистой. Недалеко от них стоял мотоцикл с ярко-желтой полосой на боку. На полосе выделялась черная надпись, но, что именно было написано, Степан не разобрал.
Высокую фигуру Степан, хорошенько приглядевшись, все-таки узнал, это был Стас, а вот вторую он раньше никогда не видел. Незнакомец был одет в черную кожаную куртку с желтыми вставками на груди, такого же цвета брюки и одной рукой прижимал к себе что-то круглое. Видимо, это был шлем.
Стас, который стоял лицом к Степану, заметил его, что-то сказал своему другу, и тот заспешил к мотоциклу. Он явно не хотел ни с кем знакомиться. «Это еще что такое?» – нахмурился Степан и направился к Стасу, который уже шагал ему навстречу.
– Привет! – натянуто улыбаясь, на ходу бросил Стас.
Он, видимо, намеревался проскользнуть мимо начальника, но Степан остановил его.
– Постой-ка, – поравнявшись со Отшельником, приказал Степан. В глазах Стаса промелькнул испуг. – Кто это? – он махнул рукой в сторону удалявшегося мотоцикла.
