Тесты на интеллект - страница 3

– Вот видите! А моя мама далеко, приходится мне себе самому готовить.

– А Вы, Ада Андреевна, умеете? Не дисквалифицировались еще с мамой-то кухаркой? – спросил ее один из незнакомых.

– Конечно, умею, но не люблю. Ненавижу, нэ-на-ви-жу.– Ада потрясла рукой, будто что-то стряхивая,– лучше я буду день и ночь работать.

Тот же незнакомый ей мужчина спокойно констатировал:

– Значит, вы – эгоистка, Ада Андреевна. Вы не любите готовить и вся семья должна либо голодом сидеть, либо всухомятку есть. Вы о своей семье не думаете.

– Ваша логика мне понятна,– Ада миролюбиво усмехнулась и кивнула головой,– а вы готовите?

– Я? С какой стати? У меня жена…

– Тогда вы – тоже эгоист. Не готовите, а семья ваша либо голодом, либо всухомятку,– перебила его Ада.

– Но почему я? У меня жена…

– А почему я? У меня муж.

– Но я деньги зарабатываю!

– Так ведь и я тоже их зарабатываю! Тем же способом, что и вы, заметьте, и подозреваю, что и в том же количестве, если не больше. Но с вас этого хватает, вы считаете, что вы свой долг перед семьей выполнили, а я, делая то же самое – не выполнила. Я еще должна куховарить-убирать-стирать. Мне это не нравится.

Ольга Николаевна с большим интересом спросила ее:

– Знаете, Ада Андреевна, все женщины делятся на прибиралок и куховарок. Вы ненавидите куховарить, значит, вы – прибиралка?

Ада усмехнулась саркастически:

– Нет, Ольга Николаевна, я не прибиралка. Это я тоже не люблю делать ввиду очевидной тупости. Если кулинария – это может быть искусством и философией, то уж приборка – это просто откровенная каторга. Мне вообще не нравится ваша типология женщин, Ольга Николаевна. Где вы ее взяли?

– Так всегда говорил мой муж

– Так, понятно. Это чисто мужской взгляд на женщину, сугубо функциональный. У меня нет четко закрепленной функции.

Компания, слушая их с большим интересом, начала веселиться. Молодой, очень приятный парень, вдруг с каким-то даже удовлетворением заметил:

– Федор Васильевич, признайте, что счет 1:0 не в нашу пользу.

Но Федор Васильевич, тоже улыбаясь, не согласился:

– Нет, не признаю. Он в любом случае в нашу пользу, потому что у меня жена куховарит.

Заказанное принесли на удивление быстро, и Ада с голодным пылом взялась за отлично приготовленную рыбу. Владимир Вацлавович тоже ел свой борщ с завидным аппетитом.

Когда дело дошло до кофе, разговор, возобновился. Федор Васильевич, которого, видимо, не устраивал проигрыш по очкам, опять обратился к Аде:

– Значит, вы – феминистка, Ада Андреевна?

– У вас это звучит как ругательное слово, Федор Васильевич! Почему сразу феминистка? Нет. Я просто в здравом уме и с чувством собственного достоинства. Не желаю быть домашним животным. Я – самодостаточная личность.

– Почему же домашним животным? – спросила Ольга Николаевна, которая этот разговор слушала с напряженным, болезненным вниманием.

– Потому что женщины имеют совершенно четкое ролевое закрепление – прислуга и репродукция. Ее держат в доме совсем как сложную бытовую технику – для удовлетворения определенных потребностей, в частности, для приготовления пищи. У мужчины нет предназначения, у женщины есть, как у животного или вещи.

Мне это не нравится. Я даже в детстве всегда выходила за рамки традиционных ролей: никогда не представляла себя ни принцессой, ни Золушкой. Я всегда была героем и вместе с ним совершала подвиги. А-ля Д’Артаньян – шпагой налево-направо. Раз!– и без хвоста-с! А сидеть, пригорюнившись, в замке и ждать принца на белом коне – это не для меня.