– А почему его не закрыли? – спросила Алиса, и со свистом вытянула трубочкой остатки сока.
Ее мордашка снова светилась от радости, и она явно не возражала обедать здесь все оставшееся время.
– Понятия не имею. Не закрыли.
– Но вы же сами сказали: «Его бы давно закрыли, если бы не…». Если бы не что?
– Разве я так сказал? Так я имел в виду… странно, что его до сих пор не закрыли. Оттуда все бегут, кто туда попадает по ошибке… Еще что-нибудь?
– Принесите счет, пожалуйста. А что значит по ошибке? Туда что и нарочно кто-то приезжает?
– А кто их знает. Так посмотришь, одни мужчины и приезжают. Злые, озабоченные. Ко мне заходили. Как такой посмотрит на тебя – страшно делается. Думаете, отдыхать едут? Вряд ли. Дела у них какие-то тут… Ваш счет.
Он подал счет, который Марина открыла с некоторой тревогой, и добавил: «Сок и кофе в подарок».
– Ой, спасибо. Неожиданно.
– Не за что. Я ведь понимаю, как вам не повезло…
– Послушайте, ваши намеки нас пугают. Что еще не так с отелем «Олимп», можете нам сразу сказать?
– Да, ничего, ничего. А что не закрывают его… Просто хозяйка такая… ну есть люди – везде влезут, со всеми найдут контакт. Приехала сюда 6 лет назад, а уже везде нашла нужных людей. Вот по соседству у нее друг. У него магазин, сувениры всякие, магниты. Шафак его зовут.
– А что сувениры? Тоже всякая дрянь?
– Нет, сувениры у него как раз хорошие. Даже дешевле, чем в других магазинах.
– Мама, давай зайдем! Я Василисе обещала турецкий сувенирчик.
– Ладно, Алис, посмотрим. Это далеко?
– Нет. Соседний дом, вон там.
Магазинчик с сувенирами было видно сразу. Еще у открытой двери стояли стенды, облепленные магнитами, а внизу в коробках лежали веера, куклы в турецких костюмах и ракушки. Около входа стоял большой плюшевый верблюд и к нему было прислонена картонка с надписью «МИ ГАВАРИМ ПА РУСКИ». Не успели они переступить порог, как из-за свисающих занавесом пестрых шарфов к ним навстречу вышел невысокий брюнет. Он с гостеприимной улыбкой широко раскинул руки, как если бы встретил давних знакомых и заговорил с ударением на последний слог: «Здравствуйте́! Заходите́! Что вам предложить? Вы откуда? Москва?».
– Да, мы из Москвы! – радостно сообщила Алиса, теребя шарф. – А вас зовут Шарфак, да?
– Я – Шафак. Откуда́ имя знаешь?
– А мы здесь живем по соседству, у вашей знакомой, – вмешалась Ольга Васильевна. – «Олимп». Вы, конечно, знаете.
– Знаю «Олимп». Вы от Оксана?
– Оксана… Ну да, – сказала Марина, сообразив, что речь идет о хозяйке «Олимпа».
– А сколько стоит верблюд? – перебила Алиса.
– Пятнадцать долларов.
– Мама!
– Алис, ты с ума сошла? Какой нам верблюд, да еще за 15 долларов! Нам бы на еду хватило. Да и как тащить его.
– Для вас скидка́ бальшой ест. Для вас другой верблюда ест, маленький ест. Пашли, – И Шафак с Алисой вышли на улицу.
– Кажется, он решил, что мы знакомые этой его Оксаны, – шепнула Марина. – Ишь ты, «большой скидка ест. Маленький верблюда ест».
Глаза Ольги Васильевны заблестели. «Этим надо воспользоваться, детка. Смотри и учись. Сейчас будет небольшой театральный этюд».
– Мам, ты что задумала? Алиска тебя засыплет.
– Алиска меня поддержит, она с полуслова понимает, когда начинается театр. Ну, послушай! Эта злодейка Оксана нас так кинула, неужели мы не можем получить свой скромный бонус? Сколько мы можем потратить на сувениры?
– С учетом обстоятельств не больше 10 долларов. Ну и вот еще два доллара мелочью, их тоже можно потратить.
