— Помнишь ту ночь на вечеринке, когда я вылила пиво тебе на голову?
— Конечно, как такое можно забыть?
Это вызывает у нее застенчивую улыбку, от чего воздух в моих легких замирает.
— Помнишь, как ты назвал меня в тот вечер? Занудной целкой.
Кислота поднимается у меня в горле.
— Да, и если я еще не извинился, то прости. Ты просто потрясла меня; я никогда не встречал девушку, которая бы дала мне сдачи так, как это сделала ты.
— Помолчи, — она повышает голос, и мои губы сжимаются в твердую линию. Я замечаю, как она опускает глаза на стоящую перед ней еду и как на ее молочно-белых щеках появляются два круглых розовых пятна. — Ты был прав. Я девственница.
Я сглатываю, потом моргаю, потом снова сглатываю. У меня в горле образовался ком. Девственница. То есть я не удивлен, но я шокирован тем, что она поделилась со мной чем-то подобным.
Моя маленькая занудная девственница.
Я коварно ухмыляюсь.
— Я сразу так и сказал, так что я не шокирован. В общем это не секрет, я знал об этом.
У нее открывается рот.
— Ну, это единственный секрет, который у меня есть. Теперь твоя очередь.
18. Глава 18
Вот черт, я не уверен, что у меня есть что-то настолько серьезное и настолько честное, как то, чем она только что со мной поделилась. Я пристально наблюдаю за тем, как она наматывает макароны на вилку. Она ест не так, как все девушки, с которыми я когда-либо встречался. Она ест словно она голодна и ей все равно, что я вижу, как быстро она расправляется со своей порцией.
— Мой секрет не такой пикантный, как твой, но над моим точно будут смеяться, если он станет достоянием моей команды.
— Ты пялишься на парней в раздевалке? На задницы смотришь?
Вот это она загнула. Все, что я могу сделать, это разразиться хохотом.
Хохотом, сотрясающим все мое тело, таким, от которого болит живот и слезы текут по щекам. Катя тоже присоединяется к моему заразительному смеху, и я даже слышу фырканья, совершенно не свойственные такой милой девушке. Через несколько мгновений мы успокаиваемся, и я вытираю глаза тыльной стороной ладони.
— Пялюсь на мужские задница? Где твои девственные ушки слышали такое?
— Я сказала, что я девственница, а не монашка.
— Ладно, проехали. Я готов открыть тебе свой секрет. Я постоянно хожу на педикюр, не люблю грязь. А еще мне нравится, массаж ног, ступней если точнее.
Лицо Кати стало серьезным.
— Ты лжешь, это не твой секрет. Ты просто выдумал это.
Я киваю, откусывая кусок пиццы и прикрываю глаза от вкуснятины, заполнившей мой рот. Я вытираю рот салфеткой и прожёвываю, прежде чем заговорить.
— Хочешь верь, хочешь нет, но больше ты ничего не получишь, так что лучше смакуй, — усмехаюсь я и продолжаю есть.
— Это совершенно не тянет на секрет, который я тебе доверила.
Я пожимаю плечами.
— Это все, что у меня есть, для тебя, девственница.
— Какой же ты противный, — говорит она и обхватывает трубочку губами, чтобы отпить немного коктейля.
— Сама противная, — парирую я.
— Ты грубый хам, ты ведь знаешь это, да? Ты несносный, грубый, неуместный.
— Согласен, но у меня такое чувство, что тебе это нравится.
Я пожимаю плечами и продолжаю есть.
— Мне ничего в тебе не нравится, — отвечает она, но я вижу, что она лжет.
Она не хочет этого признавать, но когда-нибудь это произойдет. Я заставляю ее чувствовать себя так, как она никогда не чувствовала себя ранее, и я не могу отрицать, что она делает то же самое со мной. Я заканчиваю есть, пока она рассказывает мне о книгах, которые прочитала, в основном это романы.
