Сципион проследил за знаками. В том месте, откуда взлетали фейерверки, он увидел длинный автомобиль, а рядом с ним – три или четыре фигуры.
– Кажется, нас встречают, – проговорил Сципион и, не оборачиваясь, махнул рукой. – Вниз!
Орел расправил крылья и стал спускаться. Через минуту его когтистые лапы высекли искры перед самым носом белоснежного лимузина. На капоте машины сиял металлический значок «ВI». «Хозяин столицы» стоял рядом с автомобилем и, театрально отставив в сторону трость, с надменной улыбкой взирал на незваных пришельцев.
Сегодняшней ночью Вельзеве был в костюме кремового цвета. Длиннополый пиджак и необычного кроя брюки, по его личному мнению, должны были символизировать его высочайшее пренебрежение ко всему устаревшему, а также недюжинный артистизм и прощение всякому, кто ослушается его. Голову Вельзевея покрывал высокий в тон костюма цилиндр с широкой атласной лентой. Шею «великого артиста», каким он сам себя считал, обвивал легкий белый шарф, повязанный на манер франтов восемнадцатого века.
Сципион не спешил спускаться. Он сидел на спине орла, и с высоты рассматривал Вельзевееву свиту. Его взгляд остановился на Галеине. Тот несколько настороженно, но с любопытством тоже глядел на Сципиона. Главный помощник Вельзевея много слышал о «Владетеле северных лесов», но никогда не видел его живьем. Галеин даже вытянул шею, но капюшон Сципиона не давал разглядеть его лучше.
Позади Галеина стояли два габаритных телохранителя. В каждом из них было килограмм по двести живого веса, а может и не живого – слишком механическими и угловатыми были их движения. Квадратные подбородки, сгорбленная шея и качающиеся у колен кулаки делали их похожими на больших неповоротливых обезьян. Низкий лоб и тупой упертый в одну точку взгляд говорил о том, что в этот момент в их головах не было ни одной мысли. Как и подобает телохранителям самого Вельзевея, они были одеты в отличные костюмы. Несмотря на сто десятый размер, одежда была им мала и трещала по швам. Может, как раз по этой причине телохранители были столь неподвижны. Единственное, что отличало их от мебели – они постоянно жевали.
Закончив осмотр, Сципион вернулся к Вельзевею. Законодатель московской моды был очень разозлен тем, что ему испортили вечер, а теперь еще заставляют ждать. Недовольный затянувшейся паузой, он начинал заметно нервничать. Наконец, не выдержав, Вельзевей воскликнул.
– Ты так и будешь сидеть на своей птице или спустишься к нам?
Сципион ухмыльнулся. Перекинув ногу через шею орла, он пружинисто спрыгнул на землю. На его сапогах тонко пропели шпоры. Он потянулся, и под темной накидкой хрустнули затекшие суставы. В нем оказалось не менее двух метров роста. Худая бледная ладонь с шестью невероятно длинными пальцами протянулась к орлу, и потрепала того по шее.
– Хороший, Орлик! Молодец!
Тот в ответ вздрогнул и издал приглушенный клекот. Орел не сводил взгляда с Вельзевея и его слуг. Широкие крылья угрожающе били по земле. В любое мгновение он готов был кинуться на защиту своего хозяина.
– Ну-ну! Успокойся! – гладил его Сципион. – Здесь все свои. Здесь нам рады. Видел, какие в нашу честь салюты запускали? Правда, Вельзевей, ты ведь рад мне?
С этими словами он откинул капюшон. Невольный стон вырвался из груди Галеина. Он увидел лицо живого мертвеца – ни волоска, ни бровей. Впалые щеки и нос Сципиона, иссиня темная в пятнах кожа и холодный неживой блеск глаз – вот что скрывал темный капюшон.
