Тише - страница 16

– Хватит издеваться. Хотя имя мне и правда нравится. Необычное. Можно сократить до Эша[10].

– Отлично! Думаешь, Эш ему подойдет?

– Вполне. Эш Стюарт. Звучит неплохо!

– Примерь ему это имя. Посмотри, как оно сидит. В общем, зови его Эшем ближайшие пару дней, а потом перезвони.

– Договорились.

– Кстати, ты из дому-то выходишь?

– А ты представляешь, что такое новорожденный младенец?

– Ты не ответила!

– Ну, я же не совсем отшельница. Даже гостей иногда принимаю! Недавно заходили Ребекка, Мира, еще пара человек…

Мира пришла с дочкой Беатрис, дня через два после Ребекки. «Встреча двух мамочек!» – написала она в смс. Но на деле оказалось иначе – и с виду, и по ощущениям. Мы словно были двумя театральными критиками с диаметрально противоположными мнениями об одной и той же пьесе. Беседа не клеилась. «Ты, наверное, ужасно устала», – сказала она, чтобы заполнить очередную паузу, а потом спросила меня о гормонах радости. «О, да-а!..» – протянула я с напускным энтузиазмом. Какое счастье, что Мира привела Беатрис! Малышка Беа в свои четыре была с ним так мила – не то, что я.

– Рад слышать, – говорит Нейтан.

– Знаешь, все говорили одно и то же.

– Почему у малыша нет имени?

– Не угадал. Они просили разрешения понюхать его головку, а потом говорили, что им хотелось бы закупорить его в бутылке – запах, не ребенка.

– Странное желание.

Я слышу, как хлопает дверь его квартирного комплекса, и тут же раздается гул приближающегося лифта.

– Так все-таки, сколько раз ты выходила из дома?

– Я не выходила.

– Что?! Стиви, какого черта! Ты сидишь взаперти уже ТРИ НЕДЕЛИ?

– У меня есть все, что нужно. Да и потом, это все равно невозможно.

– Что значит невозможно? Я, конечно, понимаю: выход куда бы то ни было с младенцем – тот еще головняк. Но разве так уж невозможно уложить его в коляску и покатить по улице? Всего пару недель назад ты управляла командой из – сколько их там было? – тридцати сотрудников, тридцати высокоэффективных миллениалов!

– Нейтан, теперь я совсем другой человек.

– Ты все та же.

– Я ужасно устала. Прошлой ночью он почти не спал.

– Покажи мне хоть одну не уставшую мать новорожденного!

– Я выйду, когда появится ночная няня, после того как хорошенько отдохну.

– Нет, сходи куда-нибудь сейчас. Сегодня! Для начала – хотя бы в магазинчик возле дома. Черт возьми, Стиви, там наверняка даже твой вайфай работает – мы могли бы болтать по видеосвязи всю дорогу туда и обратно. Иначе у тебя окончательно съедет крыша. Сделай это для меня, крестного отца твоего ребенка! Хорошо?

В конце концов из дома меня выкуривает пустая упаковка молока.

И мы с ним – с Эшем – проходим пятьдесят ярдов до магазинчика на углу. Я не спотыкаюсь о порог. Он не задыхается в тряпичном слинге. Он не плачет, и никто на нас не пялится. Я беру из холодильника бутылку полуобезжиренного, и хозяин магазина не спрашивает у меня на кассе, где отец ребенка и как его зовут. Затем мы возвращаемся в квартиру и открываем дверь ключом, который я благополучно не уронила.

Груды присыпанного грязью слежалого снега отделяли тротуар от дороги. Вчера температура опустилась до минус одиннадцати.

В ожидании дюжины потенциальных членов клуба и журналиста я стояла возле нашего здания по 21-й Западной улице, которое больше не выглядело, как сгоревшая автопарковка и начинало приобретать вполне респектабельный вид.

– Привет! Вы Стиви?

Ко мне подошел высокий худощавый мужчина с небрежно свисавшей на лицо темно-каштановой челкой.