Смотреть противно, на кого же вы похожи?
Теул: Как на кого? Да на самих себя!
Гихол: Жалеть надо не нас, жалеть надо тебя!
Ты, братец, сильно изменился
С тех пор, как встретил Ио и женился!
А ведь когда-то вместе мы гуляли.
Да так, что реки вспять… Вершины гор дрожали!
Флегон: Жизнь – это праздник. Праздник каждый день.
Живи и радуйся. Одень
Себя гирляндами душистых трав.
Кто хмур и зол – всегда не прав.
Теул (тронув синяк под глазом):
А женщины? А женщины – забава!
Они, и сладость, и горчайшая отрава!
И сколько терпим из-за них, бывает, братцы,
Различных бед? Стесняемся признаться!
Но это так, скажу вам. Это так.
Жена для мужа часто первый враг.
Гихол (сочувственно, глядя на Теула):
Он, жизни, бедолага, с ней не видит!
Порою ни за что унизит и обидит!
Теул (распаляясь):
А как капризны жены, своенравны, своевольны…
Аргус (перебивая его):
Ну, будет! Все! Наслушался! Довольно!
Не зная вас, и как вы похотливы,
Насколько сладострастны и блудливы,
То слушал бы и слушал до рассвета!
Но ложь про жен несете! Все, наговоры это!
А посему не верю вам ничуть!
Живете праздно как-нибудь,
Ничем себя не утруждая,
Жизнь безрассудно, бесполезно проживая.
Аргус,безнадёжно махнув рукой, уходит.
Кентавр Опул (своему соседу):
Несс! Несс! Ты это видел?!
Он с грязью нас смешал! Нет, как обидел?!
Кентавр Несс (спьяну задремавший):
Кто? Что? Скажи, скажи кому?
Я, морду, набок сворочу ему!
Копыт своих не соберет!
Теул (только что осушивший кубок):
Кто там раскрыл не к месту рот?
Несс (презрительно):
Сам, замолчи, тюфяк Теул!
Гихол (Теулу):
Он, на Гелиду намекнул.
Теул (пошатываясь, идет к Нессу):
Копыта вверх давно не задирал?
Гихол: Дай меж ушей ему, чтоб знал!
Опул: А мы посмотрим, кто кому!
Несс: Да я его как лист сомну!
Кентавр Теул бьёт Несса с размаха кулаком по голове. Тот, не желая оставаться в долгу, пинает, его, под зад, передними копытами.
Другие кентавры пытаются их разнять. В итоге начинается привычная всеобщая драка изрядно подвыпивших гуляк.
Герион, Гермес и Эритрида
Солнечная поляна в глубине старой дубовой рощи. В тени под деревьями на мягкой зелёной траве лежит бог Гермес. Возле него на корточках сидит красавица нимфа Эритрида. Она срывает растущие поблизости цветы и украшает ими Гермеса.
Неожиданно до них доносится приближающийся громкий шум: топот чьих-то ног и треск ломающихся сучьев. Кто-то ломится напрямик через рощу к солнечной поляне. Нимфа Эритрида проворно вскакивает и прячется за деревьями.
На поляне появляется Герион. Он озабоченно крутит своими тремя головами во все стороны и замечает вставшего с земли Гермеса. Обрадованный, устремляется, к нему.
Герион: Гермес, беда со мной случилась!
В гости незваною явилась.
Да. Стада у меня не стало…
Ума не приложу, куда оно пропало?!
Который день блуждаю по горам,
И нет моих коров ни здесь, ни там!
Как будто они в тартар провалились,
Или за облаками в небе скрылись?!
Гермес (сочувственно):
Нет, Герион, коров твоих я не видал.
Но за рекой кто-то мычал
Сегодня утром на рассвете,
Но где, я что-то не подметил.
Герион: Я так и знал! Туда их унесло!
Пан! Пан свирелью заманил! Он мне назло:
Не в первый раз уже так шутит!
Но Герион его продаст и купит.
Я Марсия против него настрою.
Скажу, Пан хвалится своей игрою
На свирели, а флейту ни во что не ставит,
И Марсий, ему спеси, поубавит.
Ведь флейта Марсия известна ныне всюду.
Как он на ней играет, говорить не буду.
Его игру нельзя сравнить ни с чем.
