Вернувшись в пиршественный зал, Реджинальд занял почетное место во главе стола. Витольд сел по его правую руку. Все люди, собравшиеся здесь, глядели на будущего короля с восхищением и уважением. Они чувствовали, что юноша благочестив и честен, что он снимет угрозы, нависшие над Маголтом. Однако благородные маги и не подозревали, что среди них за пышным столом сидит и предатель. Когда праздничный ужин уже подходил к концу, Витольд напомнил Реджинальду о его обещании зайти к матери перед сном, и тот кивнул, правда, как-то неуверенно.
Глава 4 «ОБОРОТЕНЬ»
На этот раз Витольд не стал входить в комнату леди Кантемиры, решив, что мать и сына следует оставить наедине, чтобы они смогли узнать друг друга поближе.
Леди Кантемира сидела в кресле возле окна, когда Реджинальд переступил порог ее комнаты. Она обернулась и одарила его лучезарной улыбкой. Реджинальд ответил ей более скромно, лишь слегка приподняв уголки губ.
– Я ждала тебя, сынок. Я знала, что ты зайдешь ко мне, – хриплым голосом проговорила женщина и поднялась с кресла.
На ней по-прежнему был парчовый балахон, но на голове теперь возвышался короткий бежевый колпак, расшитый блестящими нитями.
– Я пришел, чтобы пожелать вам спокойной ночи, леди Кантемира.
На ее лице появилось выражение горького разочарования, и Реджинальд понял, что ранил ее.
– А почему не «мама»? – слегка дрожащим голосом спросила она.
– Дело в том, что я еще не свыкся с мыслью, что вы моя родная мать. Ведь меня вырастила другая женщина, и она любила меня, как родного сына.
– Но я тоже тебя любила, сын мой! Я родила тебя на свет, а потом нас сразу разлучили. И разлучили ради твоей безопасности. Но все эти годы разлуки я тебя любила…. Любила и ждала. Я уверена, что смогла бы дать тебе гораздо больше любви и тепла, чем та чужая женщина, у которой тебя оставили.
– Неправда, – вдруг резко произнес Реджинальд. – Моя мать, моя приемная мать, отдавала мне всю любовь и тепло, она прекрасно заботилась обо мне. Когда мне было больно, она всегда была рядом. Когда мне было страшно в грозу, она всегда приходила и успокаивала меня. Когда я болел, она сама лечила меня. Когда я радовался, она искренне радовалась вместе со мной. Простите, но моя мать она, а не вы.
Глаза леди Кантемиры потускнели, она изо всех сил сдерживала рыдания. Конечно, ее сын прав. Они друг друга совсем не знали. Они потеряли самые драгоценные годы жизни, которые формируют взаимоотношения матери и ребенка. Реджинальд видел, что причинил глубокую боль этой и без того несчастной женщине, но он говорил чистую правду, и она должна была это понять. Возможно, когда-нибудь он сможет смириться с тем, что леди Кантемира его настоящая мать, но это для него будет трудно.
Слишком быстро все произошло. Всего пару дней назад он жил в богатом особняке герцогов, а сейчас находится глубоко под землей, в старинном замке. Только недавно он обсуждал сплетни о неком маркизе де Круон, а теперь у него произошел разговор с первой леди таинственного магического мира, в котором столько удивительных вещей. Для Реджинальда, еще вчера звавшегося Кристофером, все это было в новинку, он до сих пор не обрёл почву под ногами. Столько необычного свалилось на него сразу! Невероятно, что все это происходит с ним. Невероятно, что он волшебник. И еще раз, невероятно, что эта ссутулившаяся женщина – его мать.
Но вдруг она расправила плечи, решительно вздернула подбородок и, окинув Реджинальда затуманенным взглядом, закричала:
