– Мимо не получилось бы. Я искал его, – ничуть не смущаясь, заявил Кирилл.
– Как так?! – Михальчук остановился посреди улицы. – Ты знал?! Но откуда?!
– Идём, Дмитрий… Дима, – поправился он. – За завтраком расскажу.
Рассказ получился долгим, поскольку начал Кирилл издалека. А как иначе объяснить то, что вокруг их семьи вечно что-то происходит? Михальчук и верил, и не верил одновременно, и его можно было понять, не каждый день сталкиваешься с необъяснимым, а он, человек практичный, понимал только то, чему объяснение имелось, что отвечало требованиям здравого смысла.
Услышанное Михальчуком сейчас выбивалось из системы. Мистика, призраки – в это поверишь, если столкнуться довелось, не иначе. Но вот сидят же за столом Кирилл и Глеб, забежавший в гости по звонку Кирилла, рассказывают и верят тому, что говорят. Не дурят его, на самом деле искренне верят во всю эту чертовщину.
11
Следователь Тёпленький Сергей Алексеевич сидел в своём кабинете и сквозь плотное облако табачного дыма смотрел в окно. Там за окном весна, май месяц бушует яркой зеленью и цветением, врывается в распахнутое настежь окно россыпью золотистых лучей, и совсем не мешают пронырливым, любопытным лучикам каштаны, выросшие прямо под окнами отделения полиции, они пробиваются сквозь густую листву уверенно, смело, скользят по кабинету, прыгают по стенам, по столу.
Эх, забросить бы это гиблое дело куда подальше, сесть на мотоцикл и наперегонки с ветром помчаться по автостраде навстречу закату, увидеть, как умирает этот день, как закатывается за реку красный солнечный диск… Весна. Кровь бурлит и играет, в голове звенящая пустота, а перед глазами материалы ненавистного дела… Чёрт бы побрал этого маньяка, появившегося так некстати! И к тому же чертяке рогатому начальство, осчастливившее Сергея подобной радостью! А так всё хорошо начиналось, так ладно вписывалась эта девочка в его расклад! Хорошо, однако, что Пахоменко не поддался, наотрез отказался результаты вскрытия подтасовывать, а то, как бы он сейчас выглядел со своей версией? Нет, выкрутился бы, конечно, ему не впервой, на того же Пахоменко ответственность за следственную ошибку переложил, но повозиться бы пришлось однозначно.
Мотоцикл стоял под окнами отдела. Новенький, блестящий и баснословно дорогой. Но оно того стоило. Адская двухколесная машина была его детской мечтой. Сколько раз Сергей представлял себя на хищном чёрном байке! Садился на велосипед, летел с горы, и казалось, что под ним вовсе не тонкая рама, а агрессивный мощный зверь с блестящими полированными боками. С третьего класса мечтал, кажется… Теперь ему двадцать восемь. Он капитан полиции, довольно успешный мужчина и в карьере, и вообще по жизни, а под окнами кабинета ждёт его новенький байк, да такой, о котором даже мечтать не смел.
В который раз он просматривал материалы дела, но понять ровным счётом ничего не мог. Весна манила раскрытым окном и запахом цветения, а под окнами ждали байк и дорога, и алый закат. И манила россыпью мерцающих звёзд бархатная ночь, и звучал в ушах шорох шин по ленте асфальта.
В дверь постучали, просунулась в образовавшуюся щель вихрастая голова мальчишки-сержанта.
– Товарищ капитан, вас там спрашивают.
– Кто? – он страдальчески закатил глаза, всем своим видом показывая, как надоели ему посетители.
– Бабулька какая-то. Говорит, что свидетель она по делу важному. По какому – не говорит. Выставить за дверь пытался – не уходит.
