Мать пришла к двенадцати часам, ровно по моему будильнику. Это не удивительно, я просто посмотрел, в какое время, она возвращалась домой, последние несколько дней. Еда, которую я заранее заказал, была извлечена из термопакета и мы сели за кухонный стол.
Дрон привез матери бутылку вина, она открыла ее и налила в бокал, а после посмотрела на меня:
– Феликс, ты знаешь, где я работаю?
Я попробовал еду, но есть ее решительно не хотелось, словно она чужеродная.
– Что-то с нейролинком связанное, да? – выпалил я первый, пришедший в голову ответ.
– В целом, да. Как думаешь, откуда у нас деньги на такую большую квартиру, на твою школу, на игрушки, которые ты покупаешь себе, да даже на пищу?
– Я думаю, что ты их получаешь на работе.
Разговор явно будет на агрессии.
– Нет, тут ты не угадал, тех денег, что я получаю на своей должности, хватит разве что на половину от этой квартиры.
– Тогда ты в молодости ограбила банк?
– Почти, только грабила не я, и грабили не банк. Вообще история долгая, ты сам со временем все узнаешь.
Она достала какой-то дыхательный стимулятор, которыми сейчас заменяют былые когда-то сигареты.
– Тогда откуда у нас финансы на все это?
– Речь пойдет о том, что осталось от твоего отца.
– Может, как-нибудь без него обойдемся? Осталось это прах?
– Нет, тут не получится. Когда-то давно, ты еще не родился тогда, мы с твоим отцом и еще несколько наших друзей сделали очень выгодное дельце.
Она выкинула свою еду, к которой так и не притронулась, тоже самое, сделала и с моей. Достала откуда-то из самой далекой полки банку тушенки и просто вывалила ее в тарелку.
– Последняя, давай ешь. – Она оказалась намного вкуснее той дряни, что привозил дрон, – Как все кончилось, ты видишь, но часть этого по прежнему принадлежат тебе, а поскольку ты несовершеннолетний, то мне как твоему опекуну.
– И как я понимаю, когда мне стукнет восемнадцать, то деньги теперь придется получать мне?
– Нет, как тебе стукнет восемнадцать, группа очень заинтересованных людей, попробует тебя забрать, завербовать. Сначала они будут просить, – Матушка еще раз затянулась, – Потом пытаться подкупить, потом угрожать, а, в конце концов, постараются забрать силой. Или обманом.
– Прямо сейчас? – Немного начала волноваться я.
– Нет, ближе к концу года, доучишься уже в другой школе. А потом выбирай сам, что для тебя лучше. Может, и сам разберешься. Но тут уже без моей помощи.
– Хотя бы узнать можно, ты, куда-то уезжаешь? – Я начал издалека.
– Да.
– Меня куда-то отправят учиться?
– Нет.
– Ну, хотя бы узнать, что за деньги, средства? – Осторожно спросил.
– Как придет время, узнаешь. Разговор окончен. Мне завтра работать, иди в свою комнату, я еще немного посижу тут. – Она покрутила в руках бокал с вином, а потом стеклянным взглядом уставилась куда-то между мной и стеной сзади меня.
Я не стал пытаться затянуть все это и молча, ушел. Разговор ли был гадкий, липкий и совершенно несерьезный. Меня поставили перед фактами, и выгнали, молча обтекать. Снова себя почувствовал мальчиком, который нахулиганил и получил по шапке, много вопросов, мало ответов.
Макушка головы болела и чесалась, заживает, сказал я себе и тут же остановил себя на мысли. А от чего заживает то? Вроде как головой не бился, я на всякий случай пощупал черепушку. Все цело, штатно, волосы на месте, голова на месте, да и в линке было бы видно, если бы что-то было не так.
