Он кивнул, улыбка исчезла.
– Просто сбой? – спросил он, искоса глянув на неё.
– Просто сбой, – тихо ответила Ельза, хотя внутри что-то неприятно скреблось. – Но сбой мы ещё обязаны понять.
За окном ветер бил по стенам всё сильнее. Голографические линии искрили, цепляясь друг за друга, как тонкие нити в разбросанном плетении.
ГЛАВА 1.5 – Полюс: Баринов и Ольга
Утро на арктической станции началось не с кофе и разговоров, а с тугого скрипа дверей, ледяного хруста под сапогами и резких порывов ветра, пробивающих даже самые надёжные уплотнения. Сергей Баринов, высокий, широкоплечий, с густой бородой, натянул меховую куртку и шагнул в центр управления. Там, в полутёмной комнате, озаряемой лишь мигающими огнями приборов, сидела Ольга Павлова – молодая, худощавая, с заколотыми в пучок светлыми волосами. Её руки сжимали кружку с чем-то, что лишь с большой натяжкой можно было назвать чаем.
– Ты хоть спала, Оля? – пробасил Баринов, снимая перчатки.
– Спала. Час. Может, два. – Она попыталась улыбнуться, но глаза выдавали: не спала вовсе. – Сигналы не прекращаются.
Баринов подошёл к панели, нахмурился. На экране плясали ломаные линии электромагнитных выбросов – неравномерные, с пиками, которых не должно быть. Система ставила их в категорию: шум. Но Сергей знал этот шум… слишком хорошо.
– Москва ответила? – спросил он, пробежав пальцами по экрану.
– Ответили, – вздохнула Ольга. – Списали на наши старые сенсоры. Сказали: проверьте антенны, может, обледенение.
Баринов тихо хмыкнул, проводя рукой по бороде.
– Антенны я проверял ещё ночью. Проблема не в них.
Он шагнул к окну – за толстым слоем стекла и инея мрачно переливалась арктическая пустыня. Полярное сияние мерцало бледными огнями, словно кто-то водил гигантской кистью по небу. Но даже это не могло отвлечь от мысли: что-то здесь не так.
– Сергей, – Ольга поднялась, подойдя ближе, – это может быть… случайность?
Он посмотрел на неё – серьёзно, тяжело.
– Я тридцать лет на станциях, Оля. И я знаю, когда шум – это просто шум, а когда он что-то скрывает.
Она замерла. Баринов развернулся обратно к панели, ткнул пару команд, заставляя систему начать запись данных.
– Передадим всё заново. И будем передавать, пока нас не услышат. Даже если придётся орать.
За окном снова завыл ветер, прошёлся по стенам станции длинным ледяным скрипом.
ГЛАВА 1.6 – Южный Колодец: Даниэль и Фатима
Утро в Южном Колодце начиналось, как обычно, с дрожащего света ламп под куполом и песчаной пыли, которая въедалась во всё: в волосы, в одежду, в кожу. В утренней столовой пахло белковыми пастами и подгоревшими синтез-блинчиками; автоматический чайник издавал унылое жужжание, пытаясь выжать из фильтрованных капель хотя бы подобие чая.
Фатима Сиди жевала питательный батончик на ходу, перескакивая через кучу инструментов, разбросанных у генераторного отсека.
– Даниэль! – прокричала она, задыхаясь, но не останавливаясь. – Я придумала, как запитать резервный контур напрямую, минуя старые модули!
В инженерной рубке сидел Даниэль Макамба, высокий, мускулистый, с руками, покрытыми шрамами от работы с тяжёлой техникой. Он аккуратно размешивал концентрат супа в маленьком пластиковом контейнере, изредка поглядывая на планшет с показателями. Голос Фатимы заставил его вздохнуть.
– Ты хочешь что? – переспросил он, нахмурив брови, не поднимаясь.
– Подать питание через плазмопереходник! – азартно продолжала Фатима. – Да, нестандартно, да, по всем протоколам запрещено, но ты посмотри: если мы ещё час будем ждать, купол провалится.
