. Всегда есть искушение
определить анархизм так, чтобы он включал в себя всё хорошее, истинное и прекрасное, забывая о его изначальном значении, определяющем одно принципиальное условие, при котором и возможно процветание хорошего, истинного и прекрасного. Определение анархизма не должно быть похожим на десять заповедей
>29. Что есть анархия? Самоорганизующееся общество
>30. Зачем быть анархистом? По меньшей мере, началом ответа на этот вопрос будет – а зачем быть кем-то ещё?
>31Нескольких тематических разделов, часто включающихся в анархистские антологии, вы здесь не найдёте. Анархисты, начиная с Уильяма Годвина (так много всего пошло от него), часто интересуются вопросами образования. Поскольку меня перед поступлением в колледж четыре раза исключали из различных школ, я тоже этим интересуюсь. Но современные анархисты, за исключением Пола Гудмана>32, на эту тему писали весьма немного. Самая радикальная критика, как, например, у Ивана Иллича>33, исходит не от анархистов. Среди них популярна тема технологий, но здесь для неё у меня нет места, хотя она и возникает то тут, то там. Опять же, хотя современные анархисты, в особенности анархо-примитивисты, весьма часто продолжают критиковать Технологию, они весьма немногое добавили к уже имеющейся критике Льюиса Мамфорда, Жака Эллюля, Э.Ф. Шумахера, Ивана Иллича и Лэнгдона Уиннера. Нечто под названием «повстанческий анархизм» тоже представляет собой современное увлечение. Он выглядит похожим на смешение идей Михаила Бакунина и Макса Штирнера. Я не могу найти для него внятной формулировки.
Закончу же я на наблюдении, которое делали многие анархисты, но немногие подчёркивали: о том, что наше общество в большинстве своём уже анархическое. Рудольф Рокер писал об этом: «Факт заключается в том, что даже при самом худшем деспотизме большинство личных отношений человека со своими товарищами определяется свободными соглашениями и солидарным взаимодействием, без которых общественная жизнь будет вообще невозможна»>34. Человечество наслаждалось долгой предысторией анархии. Даже за последний миллион лет «большинство людей жило вне рамок чего-либо, что можно было бы назвать государством»>35. Практически все и практически всегда мы были анархистами-собирателями, огородниками, скотоводами и земледельцами. Кое-кто из нас до сих пор такой, но ещё больше тех, кто может им стать. И сегодня анархия способна приобрести новые формы, как она делала это раньше. Если то, что испанские анархисты называли «Идеей», сохранится, её выражения и проявления продолжат меняться>36.
Боб Блэк
1 См.: Woodcock G. Anarchism: A History of Libertarian Ideas and Movements. Cleveland, Ohio: Meridian Books, 1962. P. 468. Эта кн. недостаточно левая, чтобы удовлетворить анархистов – сторонников классовой борьбы, см.: Mintz F. Anarchism by George Woodcock // Cienfuegos Press Anarchist Review. No. 4. 1978. Есть ещё один англоязычный историк, Питер Маршалл, более современный, но его кн. в два раза больше и вполовину хуже, см.: Marshall Р. Demanding the Impossible: A History of Anarchism. New ed. Oakland, California: PM Press, 2010.
2 См.: Герен Д. Анархизм: От теории к практике ⁄ Пер.: Сообщество анархистов Барнаула, Т. Давыдова, Ж. Петивер. М.: Радикальная теория и практика, 2015. С. 4 (впервые опубл, в 1965 г.).
3 См.: Woodcock G. Anarchism. P. 468–469, 474–476; см. также:
