– Мы вас ждем, мистер Дрисколл…
– Прошу прощения… – запинаясь и воровато озираясь, промямлил толстяк. – Извините… э-э… позвольте представить мистера Томпсона, моего адвоката… мистер Милтан…
Пожав протянутую ему руку, седовласый без оговорок и вступлений сразу взял быка за рога:
– Я адвокат мистера Дрисколла. Я счел, что лучше прийти самому, поскольку дело весьма деликатное и щекотливое… Да, чрезвычайно щекотливое… Не будете ли вы так любезны представить меня мисс Тормич? Если позволите…
Милтан исполнил его просьбу. Он казался совершенно сбитым с толку. Адвокат учтиво и почтительно поклонился и также вежливо поблагодарил. Нея стояла молча и неподвижно. Адвокат повернулся к Милтану:
– Эти люди… наверное, те самые, кого мистер Дрисколл… перед кем он обвинил мисс Тормич…
Милтан утвердительно кивнул:
– Мы ждали его, чтобы…
– Я знаю. Мы немного опоздали. Мой клиент решительно не хотел идти сюда, и мне с трудом удалось его убедить, что его присутствие совершенно необходимо. Мисс Тормич, то, что я хочу сказать, прежде всего относится к вам, но и остальным непременно следует меня выслушать ради справедливости по отношению к вам. Итак, прежде всего факты. Когда вчера утром мистер Дрисколл вышел из дому, у него в кармане, в коробочке из-под пилюль, находились бриллианты, которые он намеревался отнести к ювелиру и вправить в браслет. Из конторы он позвонил ювелиру и договорился об условиях. Так вот, эту коробочку с бриллиантами у мистера Дрисколла взяла его секретарша, которая и должна была условиться о том, когда доставить их ювелиру. Бриллианты и сейчас находятся у нее. Со стороны мистера Дрисколла это крайне прискорбно и непростительно, но позже, находясь здесь, он совершенно забыл, хотя и непреднамеренно, что его секретарша…
Залп восклицаний, посыпавшихся со всех сторон, прервал речь адвоката. Он виновато улыбнулся Нее, но та ему не ответила. Дрисколл вынул из кармана носовой платок и промокнул то место, где обычно растут брови, старательно избегая встречаться со взглядами, направленными на него со всех сторон. Милтан прошипел:
– Вы хотите сказать, что это неслыханное… это вопиющее…
– Пожалуйста! – Адвокат поднял руку. – Позвольте мне закончить. Провал памяти, случившийся у мистера Дрисколла, ничем нельзя оправдать. Но он был искренне убежден, что видел в руках Неи Тормич свой пиджак…
– Это был мой пиджак, – бросил Ладлоу. – Он в точности такой же, как и у мистера Дрисколла. Посмотрите и убедитесь, он и сейчас на мне.
– Понятно. Ну что ж, тем лучше. Это все объясняет. Ваш пиджак находился в том же шкафчике?
– Нет, в соседнем, – строгим тоном поправил Ладлоу. – Но мистеру Дрисколлу следовало бы знать, что прежде, чем бросаться столь убийственными обвинениями…
– Конечно следовало, – с готовностью согласился адвокат. – Его не оправдывает даже то, что оба пиджака похожи как две капли воды. Вот почему я настаивал, чтобы мистер Дрисколл все-таки сам пришел сюда и извинился перед мисс Тормич в присутствии всех вас. Понятно, ему не очень хотелось это делать. Он чувствует себя в высшей степени смущенным и униженным. – Адвокат взглянул на своего клиента. – Итак, мистер Дрисколл?
Дрисколл, сжав в руках носовой платок, посмотрел в лицо Нее Тормич.
– Я прошу у вас прощения, – пробормотал он. – Мне, право, жаль… – Неожиданно он сорвался на крик. – Конечно, мне очень жаль, черт побери!
