Девушкам нравится жалеть парней — это я тоже успел заметить. Они просто обожают нарыть невесёлых фактов из их биографии, додумать трагичных деталей и потом лелеять несуществующий образ, оправдывая каждый новый косяк душевными травмами. Но если так им приятнее заниматься со мной сексом — я совсем не против.
— Да, — подтверждаю, скидывая рубашку в кресло. — Совсем один.
Кажется, Ирина решила, что после этой фразы между нами возникла достаточная духовная связь, и теперь можно без ущерба для её женской гордости перейти к связи физической. Потому что она наконец начинает идти ко мне.
— Скажешь, сколько тебе лет? — спрашивает она, понизив голос до идеальной интимной тональности, и берётся за пуговицу своей кружевной блузки. — В офисе разные слухи ходят, но точно никто не знает.
Я смотрю, как она, покачивая бёдрами, приближается, и как в распадающемся декольте оголяется полная грудь, стиснутая полупрозрачным лифчиком. Я уже говорил, что люблю трахаться? Так вот, очень люблю. Женское тело является объектом моего восхищения лет с пятнадцати. Шея, изгибы бёдер, талии, всевозможные выпуклости… Я, убей, не понимаю геев. У мужиков такой красоты нет и в помине.
— Мне двадцать два, — говорю, когда заострившиеся соски Иры утыкаются мне в грудь.
Встав на цыпочки, она тянется ко мне губами, а я наконец кладу ладони ей на задницу. Кровь до отказа заполняет пах. Истинный кайф. Упругие, округлые… идеальные.
— Я думала, ты старше, — шепчет она, пробегаясь ногтями по моим плечам. — Мне двадцать семь. Чувствую себя старой.
Я помогаю ей избавиться от провокационной юбки и начинаю двигаться назад. Язык Иры мягко орудует у меня во рту, и я снова ей подыгрываю: имитирую страстный поцелуй. Я люблю секс, но не люблю целоваться. Странно будет сказать, что поцелуй для меня — это слишком интимно?
Спустя пару секунд голени упираются в кресло, давая сигнал, что я достиг своей цели. Слегка придерживая плечи Ирины, я сажусь. Она всё понимает без слов: грациозно упирается ладонями в подлокотник и по очереди опускает колени на пол.
Мне даже делать ничего не приходится: она сама расстёгивает ширинку на дорогущих брюках — единственная деталь, которую верно подметила Стелла, — и залезает ладонью в трусы.
— Такой большой, — не без доли умилительного благоговения шепчет она, поднимая на меня глаза.
Запрокидываю голову и с шумом выдыхаю — Ира начинает мне дрочить.
— Скажи, как ты хочешь?
Дав себе пару секунд для того, чтобы кайфануть, я подаюсь вперёд и глажу идеально ровный позвоночник до тонюсенькой полоски белья, делящей её великолепные ягодицы пополам. Эстетический кайф. Подцепляю ткань указательным пальцем и слегка тяну на себя, отчего Ирина, изогнув спину, протяжно стонет.
— Вот так, малыш. — Возбуждение забивает горло, заставляя слегка охрипнуть. — Хочу видеть твою задницу. Прогнись посильнее и начинай сосать.
4. 4
Стелла
Защёлкнув колпачок мицеллярной воды, я выбрасываю потемневший от туши ватный диск в урну и принимаюсь за ночной крем. Наношу похлопывающими движениями по массажным линиям, сверху вниз. Именно так рекомендуют косметологи. Морщин у меня, к счастью, пока нет, но после тридцати будет не лишним прислушаться к советам профессионалов. Кто знает, вдруг эти нехитрые манипуляции действительно помогут продлить молодость кожи? Два пшика термальной воды в завершение ухода — и можно вставать. А вернее, ложиться.
