Томография пророчества Иоанна Богослова - страница 89

Пункт шестой. Еще один пример использования Иисусом ведантических понятий.

Огонь пришел я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся. (Лк. 12:49)

В толковании этих слов Иисуса точка зрения Святых Отцов неоднозначна. По мнению одних, «огонь», который Иисус мечтал увидеть полыхающим на земле, это мистическое пламя, неоднократно упоминаемое в Священном Писании, а именно: небесный огонь, который действовал в апостолах; который просветил ум Павла и омрачил его зрение; огонь, который видел Моисей в купине и который восхитил пророка Илию с земли. Иными словами, речь идет об огне не земном, а духовном – некоем овеществленном символе высшего мира. В интерпретации других богословов «огонь», принесенный Христом, – это «духовная сила, которая разрушает настоящий строй мира сего, и преображает его в новый». Есть версия и совсем экзотичная. Опираясь на слова Христа, что «не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10:34), некоторым богословам в «огне» виделись раздоры и разногласия, которых никак не избежать при Втором пришествии Христа. По мнению других старцев, слова Христа следует понимать фигурально, имея в виду огнем «огонь в сердце, воспламеняемый Духом Святым», или «огонь Божией благодати». На наш взгляд, последнее толкование наиболее приемлемо, поскольку максимально соответствует контексту учения Христа.

Но почему Иисус выбрал именно это слово, а не какое другое?

Обратимся к санскриту. На этом древнейшем языке слово «жар», родственное слову «огонь», звучит как тапас. В незапамятные времена это слово перекочевало в терминологию Веданты и стало означать мощнейшую концентрацию всех внутренних сил, направленную на реализацию одного из духовных состояний или на достижение других высших целей. В дальнейшем появилось понятие, производное от слова «тапас», – тапасья. Тапасья – понятие, почти тождественное Тапасу, и означает концентрацию воли с целью обретения контроля над низшей природой, ее обуздание и привнесение на ее уровень высшего сознания. В настоящее время слово «тапас» по большей части воспринимается как аскетическая практика, воздержание или самоотречение. Несомненно, что Иисус использовал слово «огонь» в его первоначальном смысле, имея в виду Тапас как горячую устремленность к обретению высших духовных состояний путем концентрации всех внутренних сил.

Итак, вывод очевиден. Новизна учения и укоренившаяся привычка Иисуса думать и излагать свои мысли на языке Веданты, обретенная за много лет, проведенных на Востоке, заставляет Его время от времени использовать некоторые термины, принятые в индуизме. Однако терминологические аналоги иврита, которые Учитель использует, для того чтобы заменить санскрит, не всегда удачно передают смысл или идею, которые вкладывает в них Христос, что рождает недопонимание между Ним и слушателями. Точно такую же ошибку совершают Святые отцы Церкви и современные богословы, пытаясь придерживаться буквального понимания слова, без учета лингвистической трансформации его с санскрита на понятия, доступные иудеям, воспитанным на древней религии своих отцов.

Еще одним примером, иллюстрирующим проповедь идей индуизма в сжатой и максимально доступной форме, является следующее речение Христа:

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят