Я не могу не думать о том, что произошло между нами меньше суток назад. Я, кажется, до сих пор его в себе и на себе чувствую.
Не знаю, думает ли Макс об этом – в конце концов сразу после он поехал к Малевич, и наверно у него есть более свежие интимные воспоминания после меня. И это противно осознавать до тошноты!
Но мне все равно чудится, что его взгляд изменился. Я считываю некий сексуальный акцент, который давит гораздо сильнее, чем обычно. Буквально ожогами покрывает любой оголенный участок кожи. Не просто ленивый мужской интерес, который в исполнении Макса вообще ничего не значит, а сконцентрированное желание, вязкое и удушающее.
Но, уверена, это лишь мои фантазии. А ему все равно. И только излишняя совестливость мешает.
– Давай ко мне сначала заедем? – предлагает Макс хрипло и откашливается, в очередной раз мазнув по мне плохо читаемым взглядом.
– Зачем?
– У меня тут появился котенок, надо проверить и покормить, – его губы дергаются в улыбке, – А то фестиваль до десяти. Мало ли…
– Котенок? – удивленно вскидываю брови.
– Да, вчера ночью во дворе чуть не задавил. Мелкий совсем, был один, пришлось взять.
– Пришлось…Почему меня ничего не удивляет, – закатываю глаза, засмеявшись, – Девочка? Мальчик?
– Девочка, персиковая такая, мурчит как трактор, – Макс говорит это с теплотой. Вижу ямочку на его щеке и в глазах свет, и для меня это все щемяще больно, но я давлю в себе ненужные реакции.
Мы просто болтаем. Все как обычно, да?
– Вся грязная была, – продолжает Колобов, смотря на дорогу, – Глаза слиплись, пришлось сначала в ветеринарку везти.
– Ночью?
– Да, нашел круглосуточную, в полчетвертого там был, час проторчали, в итоге уснул только в шестом часу, – криво усмехается, снова резанув по мне цепким взглядом, – Насыщенная ночь была…– добавляет вкрадчиво.
У меня вдоль позвоночника прокатывается жаркий шар в ответ на это замечание. Облизываю губы нервно, прежде чем отважиться спросить.
Это глупость и ничего не меняет, но мне неожиданно очень важно знать…Они вдвоем с Малевич котенка этого несчастного спасали или нет?!
– А почему Люба кошку себе не забрала? – голос предательски сдавленно звучит, когда наконец решаюсь.
– А причем тут Люба? Я ее подвёз до дома и все, ее тачку эвакуатор забрал, – смотря на дорогу, бросает Макс. Его челюсти сжимаются, будто нервирует сама тема.
Я молчу, переваривая. Кожу тысячью щекочущих иголочек колет.
То есть он не спал с ней после меня…
Это неважно на самом деле, но внутри все равно будто хлопком открывается шампанское. Пузырьки шипят, пьяня.
Хоть так, иначе думать об этом было слишком унизительно…
– А как назвал кошечку? – после паузы интересуюсь.
– Ду… Кхм.. Думаю пока, – откашливается Макс в кулак, – Приехали, – зачем-то сообщает очевидное, сворачивая в свой двор.
Будто я не знаю, где он живет.
Квартира Макса располагается в сталинке на четвертом этаже. Заходим в отреставрированный подъезд, украшенный репродукциями и цветами, и невольно жмемся друг к другу в узком лифте.
Пока лифт тащит нас вверх, Макс поглядывает на меня, вертя на пальце ключи. С его губ, итак от природы изогнутых в форме лука, не сходит рассеянная улыбка. От сильного тела, находящегося так близко от меня в этой чертовой кабинке, чувственно греет теплом.
Все это очень смущает. Я ощущаю неловкость, и не знаю, как себя вести, что со мной бывает не часто.
Колобов же не думает, что я теперь стала доступна в любой момент?!
