Правда, Костя тоже сначала пытался перевести всё в шутку, потом что-то объяснял, а в конце концов сам же обиделся, что остался непонят. Но зато у меня к нему – как отрезало. Я смотрела на него и недоумевала – как он вообще мог мне нравиться?
Жаль, не получалось так же просто вычеркнуть и Ирку.
На самом деле, очень трудно игнорировать человека, с которым давно сложился совместный быт. С которым учишься вместе, но главное – вместе живёшь.
Как делать вид, что этого человека нет, когда зубные щётки стоят в одном стакане, а в серванте в выдвижном ящике лежат общие деньги на продукты?
Ещё и Надюша вечно скулила: «Девочки, ну, помиритесь, а то мне и так плохо. Разорваться мне, что ли?».
И она права – эта тягостная обстановка просто выматывала.
Потом Надюша всё же прибилась к Ирке. Ну потому что это же я не давала наладить мир. Я портила домашнюю атмосферу. Да и к тому же, они теперь делили одну комнату на двоих.
Я стала всерьёз подумывать о том, куда бы съехать.
Нет, будь моя воля, я бы и думать не стала. Собрала бы вещи и откланялась. Но на деле всё это было не слишком легко. Например, куда съезжать, когда тут у меня всё – за три года я настолько обросла скарбом, что так просто и не вывезти. Впрочем, плевать на скарб. Но главное, конечно, деньги. Всегда всё упирается в деньги.
Мы платили хозяйке раз в квартал. Не требовать же теперь у девчонок, чтобы вернули мою часть за непрожитый месяц. Это как-то совсем мелочно и несерьёзно.
И потом, в одиночку на полставки официантки я не вытяну отдельную квартиру, даже самую крохотную и на отшибе. А где-то среди учебного года искать себе соседку, да потом ещё как-то к ней притираться… это ставило в тупик.
И всё же эта мысль никак меня не отпускала. Я потихоньку просматривала объявления об аренде в надежде найти что-нибудь дешёвенькое. Но цены на жильё этой осенью наоборот взлетели.
Попыталась я разузнать и насчёт общежития, хотя, по правде говоря, общажный быт наводил на меня тихий ужас. Но я готова была потерпеть – другие же терпят.
Однако в деканате только развели руками – мест нет. Посоветовали прийти после зимней сессии – вдруг кого-нибудь отчислят.
17. 17
Я оправила длинную юбку-фартук перед зеркалом. Проверила, на месте ли блокнотик и карандаш. Пригладила волосы, которые так и норовили выбиться из невидимок и закрутиться в упрямые колечки.
Остался последний штрих – пришпилить бейдж к блузке и к смене готова.
– Элька! – неожиданно сзади окликнула меня Наташа.
Я вздрогнула и укололась.
– Тебя вчера какой-то мэн важный спрашивал, – сообщила она с загадочным видом.
– Меня? – удивилась я. – Может, ты путаешь?
– А у нас что, кроме тебя есть ещё официантки Элины?
Я непонимающе таращилась на неё. Наташа могла и пошутить, у неё особое чувство юмора. Но сейчас она смотрела на меня так, будто её тоже снедало любопытство.
– Пришёл сюда вчера вечером. Сам в дорогущем костюме, огляделся, физию при этом скроил такую, будто попал в какую-то чебуречную. Но физия, кстати, ничего, симпотная. Да и вообще, видно, что мужик крутой. А Лера как раз отлучилась на пару сек, попросила меня побыть за неё. Я его встретила вместо неё, хотела проводить к столику. А он с ходу спрашивает: «А у вас работает официантка Элина?». Ну я сказала, мол, да, работает, но сегодня не её смена…
– Ерунда какая-то, – недоумённо пожала я плечами. – Ты точно не выдумываешь?
