«Куда я пойду? Где буду жить?»
Егор заставил себя подняться и начал собирать вещи. Все, что у него было, вместилось в чемодан и большую дорожную сумку. Ну и еще пакет всякой мелочи – зубная паста, щетка, мыло, лезвия для бритвы…
«Неужели это все, что нажил? Не густо… Кому ты нужен с таким приданым?»
Захлопнув за собой дверь, Ермаков с вещами спустился вниз. На выходе из подъезда столкнулся с соседкой, Марьей Ивановной.
– Далеко ли собрался? – поинтересовалась она.
– В командировку, – соврал Егор. Отчего-то не смог ей сказать, что съезжает отсюда насовсем.
– Ой, а что у тебя с лицом?!
– Упал…
Перехватив поудобнее чемодан, Ермаков быстро пошел прочь. Куда он идет, ему было безразлично. Ноги сами несли…
В раскаленном воздухе витал запах нагретого асфальта. Прохожие были квелыми от жары. Вскоре Егор почувствовал усталость. Пальцы с трудом удерживали тяжелую поклажу. Нестерпимо хотелось пить.
Заметив поблизости свободную скамейку, он решил немного передохнуть. Из-за густой зелени раскидистых деревьев солнце не доставало сюда. Поэтому здесь было прохладней… Ермаков поставил вещи на сиденье и осмотрелся. Рядом в ларьке продавали пиво.
«Хорошо бы, холодненького…» – с вожделением подумал он и полез в карман за деньгами.
Надо сказать, что денег у него было немного. Вернее даже – не было совсем. Так, какая-то мелочь… Но к концу недели Егор рассчитывал получить свои проценты от крупной сделки.
Купив запотевшую бутылку пива, Ермаков прислонил ее к краю скамейки и ударом ладони сбил с горлышка пробку. Пена с шипением рванулась наружу… Он жадно припал к бутылке, с наслаждением ощутив во рту горьковатый вкус ледяного напитка.
Легкий хмель закружил голову. Стало как будто неважно – где он и что с ним. Просто хорошо было сидеть вот так, в тени высоких деревьев, и думать о каких-нибудь пустяках.
Сколько всякого мусора… Обрывки бумаги, фантики от конфет, заколка для волос, ржавая металлическая пуговица… А ведь каждая из этих вещей имеет свою жизнь, свою историю. Вот хотя бы старый пожелтевший окурок… С прошлого года, видимо, здесь лежит. Какой-то человек курил сигарету, пускал дым и вот так же смотрел по сторонам. Потом бросил окурок, встал и ушел. Быть может, его самого давно уже нет, а этот окурок остался…
Ермаков не заметил, как начало смеркаться. Вдоль дороги зажглись уличные фонари. Прохожие куда-то исчезли, приглушенными стали звуки; на смену недавней жаре пришла вечерняя прохлада.
«Где буду спать? Вот здесь, на этой скамейке?»
Забрав свои вещи, он двинулся в сторону вокзала. Лязг вагонных автосцепок, свистки маневровых тепловозов – все это напомнило ему о прошлом. Когда-то давно он жил в доме напротив железной дороги и привык засыпать под грохот проносящихся мимо поездов.
На вокзале и вокруг него было оживленно. Пассажиры, провожающие, встречающие… Егор с чемоданом и сумкой растворился среди них. И ему тоже захотелось куда-нибудь уехать. Вот только куда?
У него нашлись еще деньги на камеру хранения, и он с облегчением избавился от обременительной ноши. Пару дней теперь можно было пожить налегке. А потом, глядишь, и с жильем что-нибудь решится. Ермаков хотел остаться на ночь в большом и светом зале ожидания, с телевизором и цветами на подоконниках. Но оказалось, что туда без билета не пускают. Пришлось довольствоваться скромным помещением для пассажиров пригородных электричек.
