Другая история объясняет, каким образом Шекспир попал на профессиональную сцену. Время от времени Стратфорд посещали актерские труппы. Ремесло актера считалось низким занятием, а самих странствующих актеров преследовали как бродяг. Поэтому актеры находили себе высоких покровителей. Считаясь их слугами, лицедеи получали надежную защиту от недоброжелателей-пуритан, которые обладали немалой властью в стране.
Летом 1587 года Стратфорд посетила одна из лучших столичных театральных трупп – «слуги ее величества королевы». 13 июня в Тейме (графство Оксфордшир) труппу постигло несчастье: Уильям Мелл, один из актеров, напал на своего собрата Джона Тауна. Таун, вынужденный защищаться, пронзил Мелла мечом насквозь. Мелл вскоре умер, коронер не нашел в действиях Тауна состава преступления, и труппа продолжила гастроли. Если «слуги ее величества королевы» играли в Стратфорде после 13 июня, то в труппе недоставало одного человека. Может быть, его место занял 22-летний Шекспир?
Самая прозаическая версия «потерянных лет» в биографии Уильяма Шекспира гласит, что в это время он работал учителем где-то в округе Костуолд (графство Глостершир).
Так или иначе, в начале 90-х годов Шекспир оказался в Лондоне. В то время население самого большого города Англии достигало 200 тысяч человек. Собственно Лондоном считалась центральная его часть – Сити (город), – обнесенная стеной. В черте города все вопросы решались пуритански настроенным муниципалитетом, для которого театры служили исключительно рассадником порока, пьянства, легкомыслия и бог знает чего еще. Поэтому все четыре лондонских театра в тот момент располагались за городской стеной, рядом с тавернами, публичными домами и загонами для петушиных боев и медвежьей травли.
Несмотря на столь двусмысленное положение театров, актеры, а особенно хозяева театров, неплохо зарабатывали и отнюдь не ходили в лохмотьях. Социальное положение драматургов почти не отличалось от актерского, разве что в худшую сторону – актеры хотя бы считались слугами того или иного сановника. Шекспир, уже успев поработать в театре, тогда только начинал писать пьесы: в 1590–1592 годах им были созданы драматическая трилогия о Генрихе VI и «Комедия ошибок».
Уже первые шаги драматурга из актеров стали событием в театральной жизни Лондона. Об этом свидетельствует злобный выпад против Шекспира в покаянном сочинении «На грош ума, купленного за миллион раскаяний». Оно принадлежало перу Роберта Грина, драматурга из плеяды так называемых «университетских умов» – сочинителей пьес, получивших высшее образование. Грин обозвал Шекспира вороной-выскочкой за то, что актер осмелился нарушить творческую монополию «университетских» драматургов. «Он в своем воображенье полагает себя единственным потрясающим сцену[1] в стране!» – негодовал Грин.
Публикация посмертных обвинений и доносов Грина вызвала настоящий скандал, но Шекспира уже было кому защитить от возможных неприятностей. Его покровителем стал молодой граф Саутгемптон – Уильям бывал у него во дворце и принимал участие в литературных развлечениях собиравшегося там кружка. Правда, английская аристократия увлекалась не драматургией, а поэзией. Пьесы считались в те времена литературными пустяками, которые было позволительно сочинять ради заработка. А вот поэма могла послужить основой серьезной литературной репутации.
