Луиза-Мария-Августа Баденская была привезена в Петербург в 1792 году в возрасте тринадцати лет. Екатерина Вторая увидела в этой девочке лучшую кандидатуру в жёны для внука, наследника престола – Александра.
Александр сам ещё не достиг совершеннолетия, но добрая бабушка уже посылала в его апартаменты фрейлин, искушённых в любовных утехах. Екатерине казалось, что этот опыт поможет юноше в его ранней семейной жизни, но всё вышло наоборот.
Свадьба Александра и Елизаветы, так назвали баденскую принцессу в России, получилась роскошной и многообещающей. Лизавета Алексеевна и Александр Павлович были блестящей парой – красивые, как герои мифов. Когда их подвели к алтарю, Екатерина Вторая воскликнула:
– Это же Амур и Психея!
Присутствующий на венчании Гаврила Державин немедленно выдал экспромт:
«Амуру вздумалось Психею,
Резвяся, поимать,
Опутаться цветами с нею
И узел завязать.
Прекрасна пленница краснеет
И рвётся от него,
А он как будто бы робеет
От случая сего».
Семейная жизнь оказалась совершенно непохожей на идеалистическое стихотворение – неопытная, робкая Елизавета Алексеевна не смогла дать Александру то, что он ждал от жены. Елизавета замыкается в себе, старается реже появляться на людях, чаще проводит время с книжками и дневниками.
Екатерина Вторая мечтала поставить на престол своего внука, Александра, в обход сына – Павла. Но она умерла, так и не придумав, как осуществить свою идею. Павел взошёл на престол. Александр собрал кружок из таких же молодых людей, как он сам, и ночами, шёпотом, они говорили о свержении Павла.
Но судьбу императора решили другие люди. Граф Пален просто запер Александра вместе с братом в комнате и выпустил только тогда, когда их отец был убит.
Это событие ещё больше усугубило состояние Елизаветы Петровны, она впала в глубокую меланхолию. Да и Александр, которому теперь предстояло стать царём, тоже не проявлял признаков мужества. Граф Пален прошептал ему на ухо слова, которые он должен был сказать, объявляя о смерти отца.
Александр сказал дрожащим голосом:
– Павел мёртв… Теперь всё будет, как при Екатерине…
И в этой фразе говорилось не только о государственной политике. Царский двор воспринял эти слова как старт ко всеобщему разврату.
Сам Александр открыто завёл любовницу, скандалистку Нарышкину – прямую противоположность Елизаветы Алексеевны.
– Ах, неважно себя чувствую! – как-то сказала Нарышкина Елизавете во время бала. И добавила многозначительно: – Я беременна!
Елизавета прекрасно знала, кто отец… Но она покорно приняла этот удар.
Чтобы как-то отвлечься, Елизавета принялась за чтение французских философов и увлеклась идеями свободы, равенства и братства. Она занялась помощью бедным и тратила на благотворительность весь свой бюджет.
– Я приехала в эту страну ни с чем, – говорила она, – и ни с чем умру…
Елизавета откровенно выступала за равенство людей – она ненавидела, когда ей целуют руку, и настаивала на рукопожатии. А если руку ей целовала женщина, то Елизавета наклонялась и демонстративно прикладывалась к руке целовавшей.
Тайные общества, запрещённые Александром, но активно продолжавшие существовать, выступали за радикальные меры и полное переустройство государства. Александр Первый был сторонник постепенных реформ, например, он ратовал за постепенную отмену крепостничества. По его мнению, процесс должен был занять не менее шестидесяти лет!
