Во-вторых, очень неудобным был сам процесс эксплуатации. Вот вы топили когда-нибудь камин? За ним надо постоянно следить – подбрасывать дрова, поворачивать их, чтобы лучше горели, следить чтобы дрова были хорошо уложены и был в топке нормальный приток воздуха. Примерно то же самое делал и водитель газогенераторного авто – нужно было часто останавливаться и проделывать все вышеуказанные процедуры. Кстати, сам запуск генератора перед стартом поездки занимал не менее 15 минут.
В-третьих, двигатель бы чрезвычайно маломощным, а сама система была подвержена постоянным поломкам. Нередкой была ситуация, когда водитель просто стоял на обочине и пытался понять, что произошло с чадящим и дымящим чудищем и почему оно никак не хочет ехать дальше.
В-четвёртых, пробег. На одной (полной) заправке бака газогенератора твёрдым топливом (дровами, торфом, брикетами прессованной соломы и так далее) автомобиль ехал всего около 60–80 километров, после чего требовал полной загрузки топлива. На практике же рекомендовалось подкидывать дрова с опустошением бака примерно наполовину. То есть каждые 25–30 км дороги водитель вынужден был останавливаться и «лезть в печку».
Для эксплуатации советских машин на дровах в СССР издавались целые книги, в которых подробно описывался весь процесс. Так, например, в 1956 году была издана книга под названием «Пособие для шофёра третьего класса», целый раздел в которой посвящён дровяным автомобилям.
Последний новенький газогенераторный советский автомобиль сошёл с конвейера в 1956 году, ну а ездил он ещё как минимум 10 лет – то есть последние газогенераторные автомобили доживали свой век где-то в шестидесятые-семидесятые годы. А за рубежом в те годы уже выпускались прекрасные автомобили.
По воспоминаниям очевидцев, в семидесятые можно было нередко увидеть коптящий «газген» в советской глубинке, и не удивительно, если ещё и в восьмидесятые годы они успешно использовались. Ну а там и СССР кончился.
Как известно, 11 октября 1920 года вышел декрет Совнаркома об отмене некоторых денежных расчётов. В ноябре его дополнил декрет об упрощении денежного обращения, а в декабре Совнарком распорядился бесплатно отпускать населению продовольственные продукты и товары широкого потребления.
В советской России наступил коммунизм, но весьма своеобразный, получивший название военного. Государство сделало ставку на свёртывание товарно-денежных отношений, запрет частной торговли и уравнивание в распределении материальных благ. В планы большевиков входил полный отказ от традиционной финансовой системы и от денег вообще, поскольку они «ослепляют невежественные массы». Новая власть решила перевести всё на натуральный обмен и ввести систему распределения.
Уже в октябре 1920‑го была отменена плата за жильё, транспорт и прочие услуги. Видный большевик Юрий Ларин писал, что отмирание денег возрастает по мере возрастания организованности советского хозяйства, а сами деньги утратят своё значение и останутся только тем, чем они являются на самом деле: цветной бумагой. «Наши дети, – говорил он, – выросши, будут знакомы с деньгами уже только по воспоминаниям, а наши внуки узнают о них только по цветным картинкам в учебниках истории». К возможно более быстрому уничтожению денег призывал и Ленин.
Однако теория экспериментаторов не подтвердилась. Без денег экономика существовать не могла. Первые советские рубли были выпущены в 1922 году. Денежные знаки до десяти рублей именовались Государственными казначейскими билетами, а банкноты более высокого номинала – Билетами Государственного Банка СССР. Вскоре
