Трахни нормальность - страница 4

Лера кивнула, впитывая слова. Ее дыхание стало ровнее. Слезы высохли. В глазах горело сосредоточенное понимание. Боль не ушла, но она стала… своей. Управляемой?

– Как… как ты все это знаешь? – спросила она тихо.

– Потому что я был по ту сторону баррикады, – ответил Арк мрачно. – Я проектировал эти интерфейсы подавления. Знаю каждый винтик этой машины. И знаю, где ее слабые места. Где глючит…

Внезапно гул голосов в баре стих. Музыка (агрессивный гитарный нойз-панк) замолкла. Арк мгновенно насторожился. Брут замер у стойки, его протезная рука сжалась в металлический кулак.

В дверях «Пыльной Крысы» стоял человек.

Он не был похож на Корректора. На нем не было серого костюма. Темные, дорогие, но неброские брюки, черная водолазка из умной ткани, мягкая кожаная куртка. Лицо – приятное, интеллигентное, с легкой усталостью в уголках глаз. Волосы слегка тронуты сединой. Он выглядел… нормальным. Слишком нормальным для этого места. И в этом была его ненормальность.

Он окинул взглядом бар. Взгляд был спокойным, оценивающим, как сканера глубокого проникновения. Он скользнул по Лере, задержался на Арке. И улыбнулся. Тепло. Искренне. И от этого стало еще страшнее.

– Прошу прощения за вторжение, – его голос был бархатистым, глубоким. Звучал естественно, без синтетической ровности Корректоров. – Ищу старого знакомого. Арсения Каина. Мне сказали, он может быть здесь.

Все замерли. Даже Брут молчал, его красный киберглаз сузился до щелочки. Арк медленно поднялся. Каждое движение было контролируемым. Он вышел из-за занавески, став между незнакомцем и Лерой.

– Нашел. Чего хочешь?

Незнакомец сделал несколько шагов внутрь. Его походка была легкой, уверенной. Он не обращал внимания на враждебные взгляды.

– Можно поговорить? Наедине? – Он кивнул в сторону дальнего угла. – Дело… деликатное. Касается твоих недавних… экспериментов. И глюков. Особенно тех, что пахнут миндалем и кровью.

Ледяной клинок пронзил Арка. Пахнут миндалем и кровью. Как в его глюке после послания. Этот человек знал. Знает.

– Говори здесь, – бросил Арк. – У меня нет секретов от друзей.

– Как знаешь, – незнакомец пожал плечами. Его улыбка не исчезла. – Меня зовут Глеб. Глеб Сомов. Я… психоаналитик. Вернее, был. До того, как Синедрион присвоил мои наработки по коррекции девиантного поведения и превратил их в… – он жестом обозначил окружающий мир, – в это. Я изучаю феномен глюков. Особенно… направленных. Как то послание, что ты получил.

– Откуда ты знаешь? – голос Арка был низким, опасным.

– Потому что я его и отправил, Арсений, – сказал Глеб просто. – Вернее… мы. Тень – это я. Вернее, один из моих… аватаров в подпольной сети. Той самой, что существует в слепых зонах Синедриона. Той, что он пока не может контролировать. Мы наблюдаем за тобой. Долгое время. Твой вирус… он грубый, примитивный, но эффективный. Как топор. Нам интересно. Нам нужны такие… топоры.

Арк чувствовал, как Лера замерла у него за спиной. Брут медленно выдвинулся из-за стойки. В баре повисло напряженное молчание. Глеб Сомов. Имя ничего не говорило Арку. Но его спокойствие было зловещим.

– «Нам»? «Кто «мы»?» —спросил Арк. – И что вам нужно?

– «Мы» – это те, кто помнит мир до Синедриона. Кто знает, что глюки – не сбои, а… симптомы. Симптомы борьбы истинной реальности с этой искусственной тюрьмой, – Глеб сделал шаг ближе. Его глаза, казалось, светились изнутри странным интеллектом. – Нам нужен Куратор, Арсений. Легендарный создатель первого вируса свободы. Мы верим, он жив. И мы знаем, что ты ближе всех подобрался к нему. Твои методы… они созвучны его ранним работам. Тот сеанс с девушкой… чистый Куратор. Грубо, но эффективно. – Он кивнул в сторону Леры. – Мы можем помочь тебе его найти. Дать тебе инструменты, о которых ты не мечтал. Сделать твой вирус… элегантным. Неуязвимым.