– Готовь все документы и через два часа отправляй русского в суд! Там давно ждут, и приговор готов – десять лет.
– А как же дипломатический иммунитет? У нас не будет неприятностей?
– Забудьте, что он дипломат, на всё есть санкция министра. А когда русские узнают, он уже будет гнить на рудниках. На их запрос мы заявим, что нам не было известно о его гражданстве и статусе. Одновременно передадим во все ведущие международные телеканалы полнометражный фильм о том, как советский дипломат ворует колбасу.
Неизвестные залились визгливым смехом. Вот тогда Паше стало совсем плохо. И всё же сквозь парализованную волю пробилась одна здравая мысль:
«Почему они говорили на английском, почему не на арабском? Специально для меня? Хотят ещё больше напугать? Но зачем? У них и так в руках все доказательства моего падения».
Паша не был суперменом – да и с чего вдруг. В Институте Внешней разведки этому не учат. Разведке нужны люди с интеллектом и устойчивой нервной системой. Не больше, но и не меньше. Нельзя брать на работу глубоких интеллектуалов – у них часто бывает слабая психика. Ещё меньше для этого подходят люди с железной волей – эти, как правило, не способны мыслить абстрактно. Паша вполне вписывался в требования кадровиков. Успешная учёба в престижном МГИМО, спокойный, уравновешенный характер. А какова степень его психологической устойчивости? Никто во Внешней разведке и не пытается узнать пределы воли сотрудников в стрессовых ситуациях. Да и целесообразно ли это? Ни одна специальная школа, за исключением школы жизни, не научит человека правильному поведению в ситуации, которая видится ему абсолютно безвыходной. А в такие ситуации офицеры Внешней разведки в последние десятилетия попадают всё реже. Подавляющее большинство из них служит во вполне комфортных условиях, и ничего экстремального с ними не происходит до самой пенсии.
Дверь камеры открылась, вошёл высокий, стройный и ухоженный европеец примерно того же возраста, что и Лялин. Вспыхнула искра надежды. В чужих полудиких странах хочется верить в легенду о том, что европеец всегда придёт на помощь европейцу. Паша с трудом, преодолевая слабость, чувствуя боль от побоев во всём теле, встал. Ему был стыдно за свой вид.
Вошедший заговорил на английском. Этот язык для него был, несомненно, родным:
– Здравствуйте, мистер, я заехал по делам в этот полицейский участок и случайно узнал, что здесь в камере содержат белого. Это неправильно. Начальник этого участка – мой хороший знакомый, он разрешил мне поговорить с вами. Могу я чем-то помочь?
– Да, конечно! Всё произошло неожиданно. Я отправился в магазин за покупками. Полностью расплатился, и тут на меня налетели полицейские, стали избивать. Сказали, что я якобы что-то украл, и привезли сюда. Это недоразумение, ошибка, глупость! Верьте мне…
Паша вначале пытался сохранять достоинство, быть спокойным и рассудительным. Потом сбился, стал говорить торопливо, путая слова и мысли.
– Но бог с ними, пусть так думают, я готов заплатить! Ведь люди потратили на меня столько времени! Скажите им, я заплачу. Я советский…
Паша хотел сказать, что он советский дипломат, но осекся – признаваться, что он дипломат, было стыдно.
– …специалист. Помогите мне, я готов выполнить любые условия этих людей.
В глазах посетителя Паша прочёл сочувствие.
– И только-то? Не переживайте, я вам помогу. Мы компенсируем потери магазину, заплатим полицейским за беспокойство, и всё устроится.
