Розали тараторила без умолку. Что бы она ни говорила, а тоже перепугалась не на шутку.
— Дядя Бран такой храбрый! Похвалишь его?
Я хмуро посмотрела на журналиста. Хвалить я его не собиралась. Хоть бы не убить! Из-за него я оказалась так беспечна. Он разрешил Рози погулять, из-за него она попала в беду. А теперь строит из себя героя! Бран никак не мог так быстро очутиться рядом с Розали, разве что переместился со скоростью ветра. Малышка чудом увернулась от острых зубов, но только не благодаря журналюге.
— Нам пора домой! — холодно сказала я.
— Конечно.
Бран пошел впереди. Как-то кособоко, повернувшись одним боком ко мне и Рози. Окривел, поди, от страха.
Я сразу отправилась к самоходке, хотя Сорес, вернув себе человеческий облик, догнал нас и предложил зайти в дом, успокоиться и отдохнуть перед дорогой.
— Мы поедем, дружище, — сказал Бран.
— Да ты посмотри на…
— Ничего, — оборвал журналюга.
О чем он? Неважно. Дрожащими руками я пристегнула Рози, повязала косынку, прижала дочь к себе и уткнулась носом в теплую макушку. Так и просидела всю дорогу.
Розали сначала сидела тихо, как мышонок, но через некоторое время принялась егозить, пыхтеть: «Мамуля, мамуля, ты меня совсем придавила!» Потом стала напевать веселую песенку: «Мы едем, едем, едем в далекие края!» Ужасное происшествие почти выветрилось у нее из головы. Только бы не вернулось ночными кошмарами!
— Приехали.
Бран остановил самоходку у крыльца. Я и не взглянула в его сторону, когда спускалась на землю и помогала спуститься Рози. Торопилась, чтобы скорее оказаться под защитой стен. Я надеялась, что у Брана хватит такта больше никогда не приходить в наш дом.
— Валерия! — окликнул он меня.
Я замерла, не повернув головы. Боялась, если оглянусь, не выдержу и наговорю гадостей, которые не к лицу воспитанной леди. Я была в бешенстве.
— Мадам… Аро, — исправился Бран. — Я искренне прошу прощения за то, что позволил Розали уйти на прогулку. Она ваша дочь. Никто не имеет права…
— Никто! — выплюнула я. — Вы правы! Легко быть добреньким! Прийти и поиграть с чужим ребенком, как с игрушкой! Накормить блинами, а потом разрешить делать то, что мама не разрешает! Вы наиграетесь, а Розали привяжется и станет грустить, когда вы уйдете! Поэтому уезжайте сейчас и забудьте дорогу к нашему дому!
— Хорошо…
Из голоса Брана исчезли все язвительные нотки. Он произнес это единственное слово будто через силу. Так непохоже на журналюгу!
Я не хотела на него смотреть, собиралась уйти с высоко поднятой головой. Но тут не выдержала и повернулась.
— Бран!
Журналист пытался завести свою колымагу, но рука соскальзывала с рычага управления. Соскальзывала, потому что рукав рубашки весь пропитался кровью. На боку ткань тоже была разорвана длинными полосами. Когти и зубы оборотня добрались до Брана!
Я подскочила в тот момент, когда он начал заваливаться набок, теряя сознание.
— Бран! Бран! — Я немилосердно влепила раненому пощечину. — Очнитесь! Обопритесь на меня!
Рози вскрикнула.
— Мамуля?..
— Розали, быстро в дом! В свою комнату! И не спускайся, пока я не позову!
— Не кричи на нее…
— Лучше замолчи! А то не посмотрю на твои царапины, добавлю еще!
Я обхватила Брана за пояс, уперлась ногой в колесо, помогая ему выбраться из самоходки. Надо отдать должное, журналист старался идти сам. Он лишь едва опирался на мое плечо, но мне все равно казалось, что я волоку на себе тяжелое бревно.
