Об исчезновении Леонида Орешникова понятые знали. Знали и о том, что он двоюродный брат Бабкина. Похоже было, что видели его не раз во время приездов на дачу.
– Значит, все еще не нашелся? – посетовала Матильда Викторовна, когда капитан объяснил, почему осматривали аппаратуру. – А я хотела спросить Владимира Алексеевича, да постеснялась.
Сам Утешев не проронил ни слова, только покивал сочувственно. Он с неподдельным интересом изучал отделку дачи соседа, ничуть не стараясь скрыть, что ее чудеса интересуют его больше, чем пропажа популярного певца.
Вдвоем с Бабкиным капитан осторожно вынул видеомагнитофон и телевизор из упаковки.
– У брата техника стояла в распакованном виде? – спросил Панин.
– Естественно! Он уже два года, как обарахлился.
– С упаковки «пальчики» не слишком-то хороши будут, – сказал младший лейтенант. Он уже раскрыл свой следственный чемодан и готовился снимать отпечатки. Внутренность чемодана являла собой печальную картину – не поддающаяся описанию мешанина из десятков штатных и случайных предметов.
– У нас он один на все отделение, – сказал Никитин, заметив удивленный взгляд каштана. – Пользуются как бог на душу положит. Один раз я в этом кейсе лифчик обнаружил!
– Давай, Евгений, начинай работу, – прервал каштан.
– А мы с Владимиром Алексеевичем прогуляемся по лужайке и побеседуем.
Они вышли на крыльцо, и Бабкин, заговорщицки показав на дверь, спросил:
– Вы, каштан, знаете, что это за ребята?
Панин кивнул.
– «Были когда-то и мы рысаками…» – с чувством удовлетворения продекламировал Бабкин. – А сейчас посмотрели бы вы на их казенную дачу? Сараюха. Не очень-то жалуют у нас бывших.
– Владимир Алексеевич, вы сказали, что брат часто приезжал на дачу с женщинами экстра-класса. А не может он сейчас с одной из них купаться в Черном море или плыть по Волге на теплоходе?
– В принципе это возможно. А почему бы и нет?
– Тогда вопрос второй…
– Вопрос понят! С кем?
– Да. Вы можете назвать имена тех женщин, с которыми ваш брат мог бы внезапно уехать… – Панин помедлил, подыскивая подходящие слова, – …в путешествие? – Ему показалось, что собеседник растерялся. – Вы не беспокойтесь, Владимир Алексеевич. Все останется между нами.
– Я ведь не лезу в Ленькину жизнь. И на дачу он приезжает без меня. Так что…
– Но ведь с кем-то из них вы встречались? Из тех, что вы отнесли к экстра-классу?
– Встречался только с одной. С Татьяной Данилкиной.
– Понятно. А что знаете о других? Имена, фамилии?
– Не помню. Имена, может быть, он и называл, но я не запомнил. Так, общие слова: «славная козочка», «дусенька – все могусенька»…
«Ничего-то он тебе не рассказывал, – подумал Панин.
– И приезжал сюда только с Данилкиной. Зачем только вы все напридумывали, гражданин Бабкин?» – И весело сказал: – Так! С девушками мы разобрались. Татьяна Данилкина из Ленинграда никуда не выезжала. О прекрасных незнакомках нам ничего конкретно неизвестно.
Бабкин посмотрел на капитана с вызовом и многозначительно усмехнулся. Как будто хотел всем своим видом показать: «Можете делать любые выводы. А мы-то знаем, да не скажем!»
– У меня еще один вопрос. Вы приехали на дачу позавчера вечером. А когда обнаружили в тайнике технику?
– Сразу же и обнаружил. Естественное желание проверить – все ли в доме на месте. А вас интересует, почему я позвонил в милицию только сегодня? По-моему, это так понятно! Я ожидал, что брат объявится. Одно дело – милиция, знакомые, другое – родственник. Не думаете же вы, что Лени нет в живых?!
