Эсфирь в промоченном потемневшем платье лежала в позе эмбриона спиной к наблюдающим. Веня, Жако и Хельмут поспешили к ней. Маг не шелохнулся. Эсфирь лежала без движения. Мужчины припали вокруг на колени. Хельмут приложил два пальца к горлу. Все молчали.
– Жива.
– Думаю, ей больно, – равнодушно оценил Прохор, – как «крапивка» по всему телу… Полина, это не спортивно. Ты разве не знала, что она неспособна управлять неприродной водой?
– Откуда?
– Она не показывала тебе приёмов?
– Нет.
Маг снова сверлил глазами, теперь недовольство было направлено не на неё, Полине не было страшно.
– Ты сказала, что она ничего не умеет. Посредственный новичок.
Маг говорил очень тихо и страшно. Ирена отцепилась от него и скрылась от греха на кухне. Эсфирь едва ли слышала Мага. Полина обошлась с ней без жалости.
Маг перестал смотреть на свою любовницу.
– Ты сможешь тренировать её?
Прохор без обиняков покачал головой.
– На этом уровне – нет.
Маг опустил взгляд, над чем-то задумался.
– Вообще странно, – вдруг заметил Прохор. – Такой высокий уровень практики при незначительном знании теории. Её должны были учить раньше. Но если она забыла теорию – сколько же надо было доводить до автоматизма практику, чтобы уметь так? Ты ведь проделала всё без рук…
Полина польщено зарделась. Захар приписывал её «безрукие» умения длительному пребыванию в парализованном состоянии.
– Ладно, – решил Маг. – Оставим решение до утра. Пока поужинаем. Венька, пойдём.
Веня неуверенно посмотрел на девушку, замершую на полу.
– Венька!
Второй вяло поднялся и пошёл на голос.
Идя в трёх шагах следом, Полина заметила странное. Маг механическим привычным жестом поднял руку и почесал Повелителя Нечисти за ухом. Венька принял, как должное.
Суп разливал Хельмут. Маг был привычно недоволен, но сегодня недовольство не изливалось на окружающих. Маг молча ел. И Венька ел со всеми вместо того, чтобы торчать за плитой. И Ирена держала свой ядовитый язык за зубами.
– Нам ночевать на полу? – уточнил Прохор после ужина.
Маг вынырнул из задумчивости.
– Для тебя задание. Вернёшься утром.
Июль, 17
С самого утра было душно. Повторный июль соответствовал себе до последнего градуса. Синоптикам-магам по понятным причинам не приходилось гадать на погоду, они считали своим долгом сравнивать данные канувшего в никуда лета с наступившим день за днём, и данные совпадали. Отчёт от них можно было увидеть утром на столике для почты в прихожей. Почта бралась невесть откуда, в ней выделялся кокетливый сиреневый листок, размером с блокнотный. Полина остановилась у столика, идя завтракать. Цветной уголок выступал из плотной стопки узких конвертов. 17 июля было 29 градусов Цельсия, и нынешнего 17 июля было 29 и так же душно. Полина вздохнула. Она не потела из-за недостатка веса, но чувствовала себя скверно.
В этот раз не одна она страдала. Простые маги двигались вяло, глаза были мутными, лишёнными интереса к жизни. Прохор, наоборот, цвёл. Он приехал перед завтраком, не рассказывая, куда уезжал ночью, и теперь уничтожал еду со скоростью лесного пожара. Жако неодобрительно посматривал на него.
– Что надумал? – спросил дубль у Мага, словно разговор не прерывался. В обросшем щетиной рту исчезла половина бутерброда с сыром. Маг был мрачен, держал руки перед собой на столе сжатыми в замок и смотрел поверх них чёрными глазами.
– Следов нет. Нечем руководствоваться в поисках.
