– Оба Огонь.
Из чайного носика повалил белый пар.
– Самое горячее, – указал на него Прохор. – Тащи кружки.
Хельмут оказался расторопнее. Дубль залил кипятком пакетики и первым бестрепетно приложился губами к раскалённому борту, хлебнув кипятка.
Полина смотрела, как загипнотизированная.
– А если ты Огонь, ожогов у тебя не бывает?
Вместо ответа мужчина протянул к её лицу руку. Полина сначала не поняла, а потом вскрикнула – кожа была глянцево обожжённой.
– Зачем ты сам?!… – девушка, не сдержавшись, всхлипнула от страха.
– Не хнычь, – фыркнул дубль. – С меня ожоги сходят, как с тебя вода стекает. Сильный адепт Огня должен быть как саламандра… – он залыбился, исказив рассечённое шрамом лицо, – а сильный адепт Воды – как лягушка… гхы-хы-хы…
– Адепт Воздуха как белка-летяга, а адепт Земли как крот, – буркнула Полина в ответ на насмешку, представив Третьего в форме чудо-гибрида.
Маги вроде бы не обращали на них внимания, с тех пор как кипяток подостыл и им стало возможно запивать взятые в дорогу сухари, но Хельмут вдруг с любопытством спросил:
– Почему не рыбы и птицы?
– Потому что такое мастерство доступно только Третьему, – неожиданно ответил Жако. – Другой адепт не сможет долго выдержать наедине с родной Стихией.
– То есть, – уточнил Хельмут, – адепт Воды всё-таки может утонуть?
– Сколько тебя надо топить, чтобы утопить? – усмехнулся Прохор.
– Около двух часов, – неохотно ответила Полина.
– Это достаточно высокий показатель, – осведомлённо сообщил напарнику Жако.
– Маг не собирает вокруг случайных людей, – серьёзно кивнул Хельмут.
Полина встрепенулась:
– Вы, кстати, не знаете, зачем я ему понадобилась?
Хельмут зыркнул в сторону Прохора, будто не мог говорить при нём.
– Начальство далеко, чего нам делить-то? – миролюбиво заметил дубль, согрето растянувшись у костра.
Жако недовольно выдохнул и заговорил сам:
– У Мага глаз на людей. С тех пор, как он решил, что Третий точно появился, стал собирать для младшенького свиту, чтобы было с кем тренироваться. Ближний круг, независимый от Храма.
Прохор со светским интересом наклонил голову:
– Кем меня будут заменять?
– Олимпий предложил свои услуги.
– Старик пустил вас в свою лабораторию? – удивился Прохор.
– Он уже несколько лет состоит в переписке с Магом, – продолжил удивлять Прохора Жако. – Делится результатами открытий.
– Со Стахием они не ладят, – признал Прохор. – Значит, предпочитает сливать достижения в магический мир?
– Ему требовались расчёты наших лабораторий, – кивнул Жако.
– Из общин, куда мы приезжали сообщить об опасности, – заговорил Хельмут, – нас только в лаборатории Олимпия были рады видеть, но они ещё и менее всего были в курсе происходящего – учёные, оторваны от жизни.
– А что их орден, – заинтересовался Прохор, зацепив ухо словом, – по монашескому принципу работает?
– Мы видели только мужчин, – с меньшим напряжением сообщил Жако, информация не относилась к личным интересам магов, – про распорядок ничего не могу сказать… Поели? Тогда поехали…
Прохор с сожалением погасил костёр, но не стал спорить. Ночь стала полноценной, непроглядной и холодной, и как бы дублю ни нравилось лежать у костра, салон машины давал лучшую защиту от прохлады. Мужчины собрали немногочисленные вещи, усталая Полина дотащила до задней дверцы только саму себя и уже внутри заметила:
– Вам не следовало говорить, что вы от Мага, когда вы приезжали в общины. Многие из них основались в период магических осад Храма, а новости из внешнего мира получали в лучшем случае со времён череды лже-Магов.
