Когда в сопровождении только юного своего наперсника Ольма тот взошёл на лодью, Олег, со словами: «Ты не князь, а вот он – князь, – указал на Игоря, – и посмел воевать с Рюриком, – приказал дружинникам убить Аскольда, Ольма же велел оставить в живых.
Друг и сподвижник киевского правителя, по христианскому обычаю, предал земле тело своего покровителя на горе, возле Киева, поставив со временем на могиле церковь святого Николы.
Олег, совершив династический переворот, в чём опять взял пример с ромеев, стал княжить в Киеве, объединив Северную и Южную Русь в одно княжество-государство: «Над Ильмень-озером небо всегда хмурое, а здесь, в Киеве, солнечное и ясное. Новгород на окраине княжества стоит, а Киев – в центре. Тут и быть стольному граду земли русской», – решил Олег. Следом подчинил племена древлян, северян и радимичей. В девятьсот седьмом году Олег выступил в поход на Царьград, что стало традицией, и, обладая нечеловеческой хитростью, подойдя по морю к городу, велел дружинникам приделать к лодьям колёса и при попутном ветре с поднятыми парусами корабли посуху подошли к городу. Поражённый столь изощрённым коварством, которое даже им, ромеям, не снилось, император предложил архонту ругов мир, и заключил договор, согласно которому выплатит дань на русские города, и по двенадцать гривен за каждую уключину.
– Удачливый и хитрый полководец, – принял эстафету наставничества и вразумления неразумных чад, монах. – Осенью девятьсот двенадцатого года, согласно легенде, Олег умирает от укуса змеи, но на самом деле, на пиру, ему поднёс чашу с ядом ставший богатым купцом Ольм, отомстив за убийство покровителя и благодетеля Аскольда. Словом – сплошные ромейские интриги. Первым киевским князем династии Рюриковичей считается не Олег или Аскольд, а Игорь, сын Рюрика, муж княгини Ольги и ваш дед. Он традиционно пошёл походом на Царьград в девятьсот сорок первом году. Поход оказался неудачен – в морском бою ромеи сожгли корабли русичей так называемым греческим огнём. Погибло множество воев. В девятьсот сорок четвёртом, собрав рать, вновь двинулся на Царьград. Узнав об этом, император ромеев выслал навстречу послов с дарами. Приняв дары, Игорь повернул назад. Осенью следующего года он поручил воеводе Свенельду, варягу из ободритов, идти на полюдье, это, княжичи – сбор дани означает. Вырастите, сами станете ходить. Варяги Свенельда обрадовались, а гриди Игоря возмутились. Выслушав дружинников, князь, вместе со Свенельдом пошёл на землю древлян собирать дань. На обратном пути в Киев они решили, что взяли недостаточно, и вернулись. Обозлённые такой наглостью древляне во главе с князем Малом, перебили отряд, убив самого князя. Его жена, ваша бабка, жестоко отомстила за гибель мужа, а как именно, узнайте у неё, боярина Свенельда или его сына – Люта.
–Теперь настало время князя Святослава, а после него наступит и ваше время, – собрался уходить волхв. – Письмом и счётом с монахом занимайтесь, и не поддавайтесь на его уловки – принять христианство.
– А ну, пошёл отсюда, ведун, – столкнулся в дверях с княгиней Ольгой, услышавшей, видно, конец фразы. – Чтоб духу твоего собачьего тут не было.
– Волчьего, – произнёс, удаляясь, Богомил. – Собачий – это у волхвов Семаргла.
В середине ноября Святослав вызвал к себе воеводу Свенельда.
Войдя в покои, старый варяг склонил лысую голову с длинными, до плеч, седыми волосами по краям, и, выпрямившись, снисходительно оглядел понуро сидевшего за столом князя, сумрачно глядевшего на стену с оружием. Узкие окна пропускали неяркий ноябрьский свет, слабо освещая лицо и голову князя с оселедцем, и нетронутую братину с мёдом перед ним.
